Мифология интеллигенции в русской культуре второй половины XX века

• Автор: Иванов, Андрей Анатольевич
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Комсомольск-на-Амуре
• Количество страниц: 157 с.

ГЛАВА
КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ ФОРМИРОВАНИЯ ИНТЕЛЛИГЕНТСКОГО МИФА В РУССКОЙ КУЛЬТУРЕ
1Л Становление мифологемы «интеллигенция» в русской культуре второй половины XIX века. Семантические константы
1.2 Возрождение интеллигентского мифа в советской культуре: «Оттепель»
ГЛАВА
МИФОЛОГИЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА
2.1 Структура интеллигентского мифа
в публицистике самиздата
2.2 Реализация интеллигентского мифа в поведенческих моделях. Практики репрезентации
2.3 Динамика мифа интеллигенции
в постсоветском пространстве
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 13
Актуальность исследования. Социально-политические и культурные
процессы, происходившие в мире на протяжении XX века и позволившие го-

ворить о феномене «ремифологизации» культуры, обусловили пристальное внимание гуманитарных наук к проблеме мифологизированности мышления современного человека. Утопические политические теории, ставшие идеологическим основанием государственной практики в отдельных странах мира, развитие различных направлений искусства, феномен массовой культуры, проявляющийся в штампах и клише обыденного сознания, указывают на сохранившуюся роль считавшихся ранее архаичными мифологических механизмов восприятия и представления мира. С этих позиций актуальным направлением исследований культуры XX века становится выявление и анализ мифологизированных понятий, бытующих в общественном сознании, определение специфики мифотворчества современного человека.
Особый интерес представляет феномен русской интеллигенции, признаваемой одной из ведущих сил культурной и общественно-политической жизни России последних полутора веков. В этой связи актуальным, на наш взгляд, является обращение к проблеме мифогенности данного феномена -рассмотрение мифа об интеллигенции и мифов, продуцируемых ею в общественной и социокультурной деятельности.
Актуальность исследования обусловлена и недостаточной изученностью в гуманитарных науках мифологических аспектов социокультурной деятельности советской интеллигенции второй половины XX века. До сих пор отсутствует целостное культурологическое исследование мифологии русской интеллигенции.
Актуальность изучения русской интеллигенции в культурологическом ракурсе обусловлена рядом социокультурных факторов, отличающих ее положение в современном обществе, в числе которых следует отметить отказ

образованного сообщества от идентификации с интеллигенцией и программное номинирование новой модели интеллектуала в качестве образца социальной адаптации. Между тем в декларациях модели интеллектуала воспроизводятся мифологические механизмы, отличающие интеллигентские практики социальной репрезентации, проявляющиеся, к примеру, в наделении новой модели функцией «спасения» образованного сообщества в России.
Степень научной разработанности проблемы.
Проблема интеллигенции становится объектом рефлексии со времени становления социальной группы разночинной интеллигенции в России 60-х годов XIX века и формирования категории, ее номинирующей. Пожалуй, само явление интеллигенции было порождением «дискурсивных практик». Ю.М. Лотман отмечал: «Интеллигенция есть субъект специфического интеллигентского дискурса; (самоопределение интеллигенции осуществляется в рамках этого дискурсивного пространства» [269: 122], которое складывается задолго выдвижения на авансцену самой интеллигенции.
Первым исследовательским опытом постановки проблемы русской интеллигенции, безусловно, следует считать вышедший в 1909 году сборник «Вехи», в котором группа известных философов и публицистов подвергла критическому анализу философско-мировоззренческие взгляды и социальную практику революционно настроенной отечественной интеллигенции. Несмотря на уязвимые во многих отношениях позиции авторов и последовавшую за выходом сборника обширную критику в левых кругах, «Вехи» первыми осветили такие характерные черты русской интеллигенции, как радикализм, маргинальное положение в обществе, отрыв от социальных корней, оппозиционность по отношению к власти, комплекс вины перед народом, жертвенность и наделение себя мессианскими функциями, репродуцируемые на протяжении всей истории существования отечественной интеллигенции и истории ее исследования. Рефлексия на тему интеллигенции становится сквозной в русской общественной мысли. К ней обращались Н.А. Бер-

альной идеологии (Р.А. Медведев, Ж.А. Медведев, Г.С. Померанц, А.Г. Ав-торханов, А. Конквест и др.).
Сфера наиболее активного сопротивления власти - свободная дискурсивная практика - приобретает наибольшую критическую массу. Запрещаемые авторы и тексты завоевывают символический капитал, обусловленный не только неофициозным содержанием текстов, но и неофициальной формой их бытования. Близость опасности, как отметил один из участников неофициального объединения поэтов СМОГ В. Алейников, «лишь прибавляла масштабности, значительности работе ...» [1: 257]. Свободные дискурсивные практики (не только самиздат, но и авторская песня) наделялись коннотатив-ными смыслами нравственного, интеллектуального противостояния режиму и проектировались в экзистенциальный план бытия. «Такое потаенное чтение, - вспоминает В. Алейников, - замечательно было тем, что сам процесс его был острее, что внимание читателя удваивалось, что текст усваивался и осмысливался как что-то крайне важное - скажем, для продолжения человеческого бытия ...» [1: 256]. Редактор самиздатовских «Поисков» Р.Б. Лерт пишет о духовной значимости самиздатовских текстов: «Эти человеческие документы, эти неизданные книги несли в себе огромный нравственный и интеллектуальный заряд. Их нельзя было просто прочитать, похвалить и отложить в сторону. Они предъявляли счет совести каждого читателя, они заставляли его думать над подлинной историей и судьбой родины, партии, своих друзей, своей собственной судьбой и деятельностью» [61: 98]. Символический капитал, который приобретала «вторая письменность», разворачивался в контексте ключевых оппозиций мифологического мышления «шестидесятников»: правды/лжи; подлинного/фальшивого.
Прежде всего в самой форме бытования текстов реализуется интеллигентский миф - миф об искателях и хранителях правды, носителях «просвещения» как света социальной и исторической истины. Затем миф проявляется и в самом дискурсе: проблема интеллигенции становится одной из веду-