Культурные смыслы сексуальности в XX веке : Научный и художественный дискурсы

• Автор: Нестерова, Лариса Викторовна
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Ярославль
• Количество страниц: 194 с.

Глава I. Становления культурных смыслов сексуальности в научном и дискурсе XX века
1.1. Становление научного дискурса сексуальности в контексте 13 психоаналитических представлений.
1.2. Эпистемологические смыслы сексуальности в теории Ж. 30 Лакана.
1.3. Амбивалентность художественного образа в контексте эпистемологических смыслов сексуальности в теории Ж. Лакана
Глава II. Образ сексуальности в фильмах Франсуа Озона
2.1. Особенности образа сексуальности как Символического в фильмах Ф. Озона
2.2. Особенности образа сексуальности как Воображаемого в фильмах Ф. Озона
Заключение
Список литературы

Проявления сексуальности во все века привлекали к себе внимание: древние культуры Востока, Античность, эпоха Возрождения, Новое время и даже викторианская Англия оставили множество памятников скульптуры, изобразительного искусства, литературы, в том числе фольклора, отразивших интерес к этой сфере человеческого бытия.
В христианстве, особенно средневековом, сексуальность ассоциировалась с грехом, пороком плоти, и эта аксиома была для представителей культуры, которую сейчас мы назвали бы «массовой», запрещающим императивом. Вплоть до конца XIX века сексуальность обращала на себя внимание как феномен, специфически позиционированный в культуре или даже противоположный ее духовным основаниям, затем - как предмет внимания физиологов и психиатров. Однако в аристократической среде имело место иное отношение к сексуальности, которая становилась как предметом художественного творчества, так и пространством обыденных практик (Дж. Казанова, маркиз де Сад, Л. Фон Захер-Мазох). Свидетельства традиционного внимания к сексуальности нетрудно найти в артефактах отечественной культуры до XX в.: это и фольклорные произведения -«заветные» русские сказки, частушки, лубок с непристойными изображениями, - и литературное авторское творчество И. Баркова, А. Пушкина, М. Лермонтова, а также анонимная поэма «Лука Мудищев».
В XX в. отношение к сексуальности кардинально изменилось. Особая роль в формировании нового представления о сексуальности принадлежит 3. Фрейду и его последователям. Апологетика человеческого бессознательного, в значительной мере сексуализированного, была генерализирована самим масштабом его учения, претендовавшего на универсальность.
Идеи Фрейда, действительно, имели несколько масштабных взаимосвязанных культурных и теоретических последствий. Культурные последствия выразились, во-первых, в массовой культуре (популяризация психоаналитического знания о бессознательном и либидо, феномен
«сексуальной революции», идеологами которой выступили Т. Райх и Г. Маркузе), породившей социальные миниритарные движения. Во-вторых, психоанализ оказал сильное влияние на искусство, в частности, сюрреализм в поэзии, живописи, кинематографе опирается на теорию Фрейда в сочетании с интуитивистской методологией А. Бретона. При этом искусство является не только полем интерпретации психоаналитических идей, но и каналом их популяризации. Теоретические последствия развития психоанализа выразились в том, что идеи 3. Фрейда заняли важное место в истории науки, в том числе философии, совершив «коперникианский переворот» в представлении человека о самом себе1, открыв в нем более глубокое детерминирующее его самого поле и поколебав, таким образом, картезианскую веру в силу разума.
Одним из теоретических следствий этого «переворота» может рассматриваться философия постструктурализма, выросшая, во многом, из психоанализа. В рамках своей антилогоцентристской программы постструктурализм проблематизирует тело, бессознательное, желание, изменяя и уточняя представление о сексуальности. В сетке дискурсов Ж. Лакана, Ж. Делеза, Р. Барта, М. Фуко, Мерло-Понти, Ж.-Л. Нанси тело, ускользая от однозначных описаний, превращается в собственную противоположность и само становится дискурсом. Та же логика определяет в постмодерном теоретизировании статус сексуальности, значение которой ускользает от дескриптора.
Актуальность нашего исследования, таким образом, определяется, во-первых, повышенным интересом науки XX в. к вопросам тела и феноменологии телесности, во-вторых, изменением статуса и моделей сексуальности в культуре XX в., а также, как следствие этого, в-третьих, повышенным вниманием к проблеме сексуальности в искусстве, в частности, в кинематографе.
1 Ионин Л.Г. Величие и ограниченность самого Фромма И Фромм Э. Величие и ограниченность теории Фрейда. - М., 2000. С. 4.

главным основанием для Лакана сформулировать «вопрос о смысле красоты как формативной и как эрогенной». Говоря о связи сексуальности и красоты, французский аналитик не распространяет свой тезис, однако для нас эта идея является принципиально важной: красота становится одним из термов идентификации и нарциссизма, и дифференциация эстетического чувства и эротического влечения (нарциссической природы) в свете сказанного становится проблематичной.
Конечно, Лакан - не первый, кто указывает на эту связь, можно восстановить даже некоторую традицию, так или иначе интерпретирующую проблему эротизма эстетического. Мы не беремся делать это подробно -описание такой традиции могло бы стать целым самостоятельным исследованием, тем более, что обоснование тезиса, подобного лакановскому, в рамках каждой теории будет разным. Однако мы упомянем здесь две концепции, «негативную», оспаривающую связь сексуальности и эстетического, и «позитивную»: эти концепции обозначат так или иначе известную традицию.
Одна из концепций - ее можно было бы назвать «негативной» - связана с авангардистским стремлением разрушить транслируемые искусством стереотипы восприятия. Мы имеем в виду эстетические взгляды Реми де Гурмона и его текст «Диссоциация идей»72, в котором автор намечает технологию «очищения» идей. По мысли де Гурмона идеи, «подобные атомам Эпикура», в культуре сцепляются друг с другом, образуя по ассоциации агрегаты. Один из таких агрегатов представляет собой соединение идеи искусства и красоты женского тела. Последнее, как пытается доказать де Гурмон, на самом деле красивым не является, но является физиологичным. Красота атрибутируется женскому телу вследствие физиологического удовольствия, даруемого этим телом. Автор «Диссоциации идей» сравнивает по эстетическим характеристикам женское тело с мужским, и первое оказывается все же более совершенным
72 Идеи указанного слчинения излагаются нами по вторичному источнику. Подробнее см.: Ямпольский М. Память Тиресия. Интертекстуальность и кинематограф. М., 1993. С. 252-256.