Истоки российского тоталитарного сознания в контексте культуры

• Автор: Пермякова, Татьяна Викторовна
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Челябинск
• Количество страниц: 140 с.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ИСТОКОВ ТОТАЛИТАРНОГО СОЗНАНИЯ
1.1. Социально-антропологические предпосылки тоталитарного сознания: культурологический аспект
1.2. Истоки тоталитарного сознания в русском национальном менталитете
ГЛАВА 2. РОЛЬ ЛЕВОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ И ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ 20-50-Х ГОДОВ XX ВЕКА В СТАНОВЛЕНИИ ТОТАЛИТАРНОГО СОЗНАНИЯ
2.1. Дореволюционная левая интеллигенция как
носитель протототалитарного сознания
2.2. Влияние художественной культуры 20-50 годов XX века на формирование и воспроизводство тоталитарного сознания
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Актуальность темы исследования.
Современная кризисная ситуация в России настоятельно ставит перед социально-гуманитарными науками, включая культурологию, вопросы, ответы на которые позволяют глубоко оценить не только российское прошлое, но и реалии ее нынешнего бытия. Сегодня еще достаточно актуален вывод, сделанный Ф.И. Тютчевым: «Умом Россию не понять...» Одно из направлений преодоления этого непонимания предполагает обращение к современному осмыслению российского прошлого.
Исследование истоков и особенностей российского тоталитарного сознания, влияние которого ощущалось практически на всем протяжении XX века, дает возможность более глубокого проникновения в смысл отечественной истории, понимания основ российской государственности, силы и слабости русского народа.
Кроме того, обращение к истокам советского тоталитаризма позволяет отчетливее осознать сущность и своеобразие российской культуры, ибо она в основе своей есть не что иное, как внешнее проявление ее скрытой внутренней сущности, выраженной прежде всего в сознании.
Сознание играло и играет важнейшую конституирующую роль в жизни общества. Очевидно, что установление тоталитарного режима стало возможным и обратилось в реальность благодаря наличию соответствующего общественного сознания, «санкционирующего» самой своей качественной определенностью все происходящее в стране, выступающего в качестве некой духовной основы производства и воспроизводства тоталитарной системы.
Без учета наличия протототалитарной ментальности невозможно понять, каким образом произошло становление тоталитаризма в России, почему народ не только длительное время подвергался массовым репрессиям, но и рассматривал их как должное: «лес рубят - щепки летят», и почему эта участь постигла именно нашу страну.
Сейчас можно с уверенностью сказать, что реальная политика, проводившаяся в России после падения коммунистического режима, не привела к тем результатам, которые возлагало общество на избавление от тоталитаризма. Переход к реальной и эффективной демократии осуществляется гораздо сложнее, чем это предполагалось 15-20 лет назад.
Крах коммунистического режима отнюдь не свидетельствует о легком переходе от тоталитарных социокультурных форм к демократическим, ибо для этого необходимо не только создание демократических институтов, но и преодоление сформировавшихся за долгие годы тоталитаризма (а в определенной мере и предшествующего периода социокультурной жизни страны) стереотипов сознания и поведения россиян.
Наиболее устойчивые стереотипы сознания передаются из поколения в поколение и задаются культурой данного общества. Культура является тем фундаментом, на котором строится общественное здание. В том случае, если замысел политиков вступает в столкновение с культурной матрицей народа, он либо отторгается массами, либо трансформируется в процессе реализации.
Таким образом, понимание социокультурных особенностей советской России и изучение их генезиса исключительно важно не только с научной, но и с практической точки зрения, ибо осознание прошлого способствует преодолению возможности возникновения нового тоталитаризма.
Причем, следует отметить, что данная работа посвящена только российскому прошлому и никаким образом не затрагивает проблемы немецкого фашизма и других тоталитарных идеологий.
Проблема исследования обусловлена недостатком культурологической информации в современном российском обществе об истоках тоталитарного сознания, его обусловленности, детерминированности реальными социокультурными процессами, что и определяет необходимость выявления этих закономерностей. Теоретическая работа в этом направлении ведется, но она явно нуждается как в своем продолжении, так и переосмыслении полученных результатов.

Один из западных современников Ивана Грозного констатитровал, что русские все «без различия, к какому бы сословию ни принадлежали, находятся в тяжелейшей зависимости (при этом личное достоинство ни во что не ставится). Дворяне, бояре, военоначальники, духовенство и чиновники - все считают себя холопами, то есть презреннейшими и ничтожнейшими слугами великого князя, и признают, что все их движимое и недвижимое имущество, которым они лично владеют, принадлежит не им, а великому князю» (цит. по 106, с 16).
Нигде в Европе государство не обладало такой властью над жизнью и собственностью своих подданных, как в России. Следовательно, личность в такой стране появлялась с трудом, с чувством вины за свою уникальность, что вело в результате к отрицанию самой идеи личности. Уже после революции Бердяев рассуждал о неспособности русских к духовной автономии. «Русский коллективизм и русская «соборность» почитались великим преимуществом русского народа, возносящим его над народами Европы. Но в действительности это означает, что личность, что личный дух недостаточно еще пробудились в русском народе, что личность еще слишком погружена в природную стихию народной жизни» (26, с. 190).
В Европе еще во времена Античности и Возрождения можно обнаружить некоторое уважение к личности, признание ее независимости, прав и свобод. У нас практически нет ничего подобного. Личность всегда была поглощена, подавлена общинным сознанием. Свобода, самобытность считались дерзостью, непослушанием, зазнайством. Государство крепло, расширялось, развивалось и чем сильнее оно становилось, тем меньше прав было у отдельной личности.
Неслучайно A.B. Фадин пишет: «в русском языке (как и в языках народов общей с нами судьбы) совершенно закономерно отсутствует понятие «privacy», то есть понятие неприкосновенного мира личности, ее нерушимого права распоряжаться собой, ограниченного лишь соответствующим правом других. Может показаться, что это - филологический изыск, что наша «частная жизнь» — синоним «privacy». Нет, к несчастью, не синоним, ибо нерушимые границы