Автобиография: философско-культурологический анализ

• Автор: Гребенюк, Олеся Сергеевна
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Ростов-на-Дону
• Количество страниц: 142 с.

Глава 1. Жанр автобиографии: черты и противоречия
Глава 2. Автобиография в культурно-историческом контексте
Глава 3. Биография и автобиография: сравнительный анализ
Глава 4. Философские автобиографии: теоретическое и экзистенциальное
Заключение
Список литературы

Актуальность темы исследования.
Современная культурная ситуация характеризуется глубочайшим
кризисом идей гуманизма, этого предельного основания всех иных этажей человеческого существования. В наши дни оказались затронутыми
разрушением не какие-то отдельные традиции (европейская, например) или элементы общественного целого, но сам язык гуманистической традиции, выражающий опыт сознания и самосознания в мире, а ведь именно он в классических культурных образованиях обеспечивал онтологическую
непрерывность «Я».
Интеллектуальная история западной культуры, начиная с конца XIX столетия - это непрерывная рефлексия над собственными основаниями; это критическое неприятие прежних гуманистических идеалов и метафизических конструкций, очень часто оборачивающееся парадоксальной неспособностью активизировать внутреннюю связь с культурно-историческим пространством. На смену героике и целостности классического европейского субъекта, фундированного в реальности чистой ментальной стихии, пришло повседневное существование простого индивида, сумерки бессознательного, разорванность маргинального внутреннего мира.
Все это нашло свое непосредственное выражение в изменении предметного поля философии. Если классическая философия была сосредоточена на самой линии преемственности культурных образцов, то новейший интеллектуализм «с головой» ушел в эмпирическую данность культуры и человека. Современный специфический интерес к культуре есть в первую очередь интерес к антропологической ее составляющей с особым упором на тему утраченной субъектом самоидентичности. Каково человеческое Я? Как переживает человек этапы своей жизни и ее ключевые повороты? Каким образом он оказывается способен выразить свои внешние проблемы и события своей души? Ответы на эти вопросы философия XX и начала XXI века ищет

прежде всего в текстах, причем не только в отстраненных и строгих теоретических произведениях, но и в личных историях, письмах, дневниках. Именно там можно получить ответы на вопросы о личности и ее самоощущении в культуре.
В этом контексте представляется весьма своевременным и, безусловно, необходимым (как теоретически, так и практически) исследование такого совершенно уникального и в то же время известного и популярного литературного жанра как автобиография. Представляется, что этот специфический культурный феномен способен пролить свет на трансформирующееся бытие человека в культуре. Автобиография, всегда подразумевающая наличие особого текстового пространства и времени, своеобразные выразительные средства, позволяет избежать приписывания людям тотального «кризиса идентичности», она дает возможность исследователю увидеть то, как человеческое самосознание решительно свидетельствует само о себе - без внешних посредников и интерпретаторов.
Актуальность выбранной темы исследования обусловлена не только социокультурными проблемами эпохи, но и определенными
эпистемологическими причинами. Дело в том, что феномен автобиографии является в первую очередь предметом специального изучения в лингвистике и литературоведении. Однако вскрытие глубинных антропокультурных смыслосимволов возможно только на пересечении самых разных гуманитарных дисциплин. Сам этот факт интересен в условиях методологического плюрализма современной науки и философии. Сегодня уже нельзя при анализе культурных явлений ограничиться только внутренними установками какой-то одной дисциплины. В этом отношении специфически культурологическое исследование автобиографии актуально как переход на некий метауровень по отношению к конкретным гуманитарным дисциплинам.
Конечно, обращение автора диссертационного исследования к такому весьма своеобразному предмету как автобиография во многом зиждется на личном интересе к этому жанру, а анализ соответствующей литературы

изолированно, а во взаимном оценочном сопоставлении. Углубленный самоанализ связан с обостренным чувством осознания изменчивой, противоречивой жизни души и внешней действительности, в которой многое зыбко, диффузно, также текуче. Это порождает широкое употребление в тексте повести номинаций эмоций, оценочной лексики, а также конструкций с сопоставительно-противительным значением, отображающих динамику оценок: в их состав входят антонимы или слова, включающие в себя противоречащие друг другу семантические признаки. Эти конструкции, во-первых, воспроизводят «диалектику души» героя - смену или взаимодействие противоположных или противоречивых эмоций и мыслей: «Я не понимал, как за минуту перед тем я мог не любить Карла Иваныча и находить противными его халат, шапочку и кисточку; теперь, напротив, все это казалось мне чрезвычайно милым...; Мне было досадно и на самого себя и на Карла Иваныча, хотелось смеяться и хотелось плакать...»2. Во-вторых, подобные конструкции обнаруживают диалектический подход повествователя к описываемым эмоциям и изображаемым ситуациям: противоположности оказываются взаимопроницаемыми, изменение же признаков связывается с переходом одной противоположности в другую. Противоположности могут уравновешивать друг друга, снимать себя в своем соотношении.
В повествование последовательно включается внутренняя речь, содержащая самоанализ. Самоанализ повествователя в настоящем сочетается с развернутой передачей «включенной» внутренней речи маленького героя в прошлом. В ней так же детально анализируются мельчайшие движения души.
Вопросительно-риторические предложения, обращенные
повествователем к самому себе, прерывают последовательное течение воспоминаний взглядом из настоящего. Повествование постоянно переводится в плоскость иных оценок по сравнению с теми, которые были свойственны персонажу в момент совершения им изображаемых действий.
2 Толстой Л.Н. Указ. соч. с. 139.