Странничество в позднесоветской художественной культуре: поэтика и репрезентация

• Автор: Ильин, Сергей Сергеевич
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 232 с.

Содержание
Введение
Глава 1. Феномен странничества в социокультурном контексте 1970-1980-х гг
1.1. Альтернативная культура в позднесоветскую эпоху: факторы становления и популяризации
1.2. Концепт «странник» в русской культуре
1.3. Странничество 1970-1980-х гг.: практика повседневности или художественный мотив?
1.4. Между официальным и неофициальным: читатель как объект двустороннего воздействия
Глава 2. Место и значение концепта «странник» в поэзии рок-андеграунда 1980-1990-х гг
2.1. Рок-культура в переходную эпоху: актуализация странничества
2.2. Странничество в системе мотивов и образов рок-поэзии
2.3. Лирические герои-странники: типология и поэтика
2.4. Хронотоп странничества: мир как данность и как идея
Глава 3. Репрезентация странничества в постапокалиптической фантастике: предчувствие катастрофы
3.1. Истоки и смысл постапокалиптической эстетики
3.2. Странничество в постапокалиптике: идеи и структура жанра
3.3. Сталкер как новая форма репрезентации русского странника
Заключение
Список источников и литературы

Введение
Странничество является одним из древнейших феноменов русской культуры. Хронотоп дороги выстраивает своеобразную модель мироздания, репрезентируя представления человека о его месте в обществе и бытии. Русская религиозная культура рождала метафоры, отражающие духовные идеалы народа (и их антиподы): Путь спасения и Путь греха, Путь к жизни и Путь к смерти. Но и в наше время поэты, прозаики и публицисты охотно пользуются такими метафорами, как Путь познания и творчества, Путь созидания и т. п. Поэтому слово «странник» кажется современному человеку интуитивно понятным и привычным. Однако для его четкого, корректного понимания, прежде всего, необходимо учитывать две ключевые особенности, черты русской культуры.
Первая особенность - бинарность, двойственность русской культуры.
Это касается и ее разделения на официальную (поддерживаемую институтом
власти) и неофициальную (другую, не только оппозиционную) сферы.
Вместе с культурой официальной, «разрешенной» властью существует и
функционирует альтернативная культура, которая не всегда представляет
собой целостность и с которой власть вступает в сложные и неоднозначные
отношения, признавая ее значимость и потенциальную опасность для своего
существования. И странничество на протяжении русской истории, во всем
многообразии своих форм оставалось явлением, так или иначе находящимся
в оппозиции к государственной власти и проводимой ей культурной
политике. Культ оседлости, насильственной прикрепленности к
пространству, исходящий от государственной власти, сопровождающий
каждую попытку в российской истории построить империю, сменяется
сопротивлением, преодолением пространства - странничеством
олицетворение и воплощение духовного поиска, который в принципе не
может быть ограничен какими-либо конкретными целями и маршрутами,

пространственными границами. Со стороны же общества отношение к страннику двойственное; он воспринимается как «посторонний», не такой, как все и потому «странный», чужой. И при этом укоренена традиция странноприимства. В традиционной культуре оно считалось богоугодным делом. Странников-богомольцев воспринимали как исполнителей общей задачи. Следовательно, помощь им в виде гостеприимства (предоставления пищи и ночлега) трактовалась как несомненное «благое дело». Подобное амбивалентное отношение обусловлено религиозными предпосылками (христианство с идеей сострадания ближнему и одновременно дохристианские представления о госте как пришельце из неизвестного и враждебного мира), однако сохраняется и вне религиозного контекста.
Странничество существовало и существует как реальная социокультурная практика и как мотив художественной культуры. Вторая характерная особенность русской культуры - ее литературоцентричность, поэтому в данном исследовании большое значение придается анализу художественной литературы как важной стороне проявления культуры. Именно в литературе формировалось семантическое ядро ключевых концептов русской культуры. Семантическое поле концепта «странник», смежными с которым по смыслу являются такие понятия, как «изгнанник», «скиталец», «бродяга», «пилигрим», «пророк», формируется за счет контекста первичного и последующих употреблений в русской и переводной литературе, вследствие чего странник становится важной, при этом не всегда явной, фигурой для понимания происходящих культурных процессов, что требует углубленного анализа. Поэтому вполне закономерно, что осмысление феномена странничества и его роли в социокультурных процессах напрямую зависит от работы с художественной литературой как источником.
Кроме того, литература представляет собой не только художественную
словесность, но и трибуну для высказывания различных точек зрения по
актуальным проблемам, критики и отрицания ценностей и установок

жизни России и из ее литературы. Это связано с новой идеологией, устанавливаемой и поддерживаемой тоталитарным режимом, прочно утвердившимся с 1930-х гг., а конкретно - партией во главе с наделенным неограниченной властью лидером. Возвращение феномена в реальную жизнь и художественное творчество с последующей разработкой и переосмыслением стало возможно только в период «смягчения» режима в период «оттепели», и, следовательно, культурного плюрализма. При этом образ странника оказался в наибольшей степени разработан в неподцензурных, «пограничных» жанрах культуры, таких, как рок-поэзия (вербальный компонент жанра рок) и постапокалиптическая фантастика в ее советском варианте. Соответственно, необходимо осмыслить механизм взаимодействия официальной и неофициальной культуры как частей одной системы, чтобы понять, за счет каких факторов интерес к странничеству как реальному явлению и как теме художественной литературы актуализируется в СССР в период 1970-1980-х гг.
В работе «Согласие, или общая игра» Н. Н. Козловой применительно к советской тоталитарной культуре справедливо отмечено: «Партия как

сверхсубъект классифицирует людей: одни нужные, другие нет» . В данном случае такое разделение - один из вариантов проведения смысловой границы между «своим» и «чужим». Но нужными в итоге становятся все - с помощью механизмов принуждения «опасные» для идеологии люди лишаются свободы и принуждаются к определенному виду физического труда либо высылаются или сразу уничтожаются по приказу правящей партии (с 1930-х гг.), то есть выводятся за пределы культурной коммуникации. «Порождением индустриализма и этатизма (резкого расширения государственного влияния) является и лежащее в основе тоталитаризма коллективистско-механистическое мировоззрение. Его суть состоит в восприятии мира как огромной механической системы; совершенного, идеального государства
83 Козлова Н. Н. Согласие, или общая игра // НЛО. 1999. № 40. С. 195.