Участие законодательных (представительных) органов власти субъектов Российской Федерации в законодательной деятельности Федерального Собрания Российской Федерации : на примере Республики Бурятия

• Автор: Ринчино, Валерий Даши-Цыренович
• Шифр специальности: 12.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 216 с. : ил.

ГЛАВА I. КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И СУБЪЕКТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
§ 1. Федеральное правовое регулирование взаимодействия Российской
Федерации и субъекта Российской Федерации
§ 2. Региональное правовое регулирование взаимодействия Российской Федерации и субъекта Российской Федерации
ГЛАВА II. РЕАЛИЗАЦИЯ ПРАВА ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ ИНИЦИАТИВЫ СУБЪЕКТОМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
§ 1. Взаимодействие законодательного и исполнительного органов власти субъекта Российской Федерации при осуществлении права законодательной
инициативы
§ 2. Взаимодействие законодательного органа власти субъекта Российской Федерации и органов судебной власти при осуществлении права законодательной инициативы
ГЛАВА III. ОПТИМИЗАЦИЯ УЧАСТИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО ОРГАНА ВЛАСТИ СУБЪЕКТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ФЕДЕРАЛЬНОГО СОБРАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
§ 1. Участие законодательного органа власти субъекта Российской Федерации в законодательной деятельности Государственной Думы Федерального Собрания
Российской Федерации
§ 2. Участие законодательного органа власти субъекта Российской Федерации в законодательной деятельности Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИЛОЖЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Конституция Российской Федерации 1993 года действует всего лишь четырнадцатый год и только начинает демонстрировать заложенный в неё потенциал, все богатство вариантов и возможностей, ею предусмотренных. Конституционный Суд Российской Федерации в немалой степени способствовал упорядочиванию этого процесса, официально разрешая спорные вопросы толкования Основного закона о равноправии и суверенитете, пределах правомерности притязаний субъектов Российской Федерации и самостоятельности федеральных органов при осуществлении их полномочий. Федеральные власти, используя стабилизацию конституционно-правового поля, нейтрализовали подавляющую часть эксцессов 90-х годов прошедшего столетия и последовательно проводят широкомасштабные социальные преобразования, активно перераспределяя полномочия и финансово-экономические ресурсы между федеральным, региональным и муниципальным уровнями власти. В значительной степени увеличился массив как федерального, так и регионального законодательства.
В этих условиях проблемы оптимизации формы государственного устройства начинают постепенно перемещаться из плоскости политики «заявлений и обращений» в плоскость правовых процедур, опосредующих деятельность федеральных органов законодательной и исполнительной власти. Это в свою очередь поставило перед учеными, в том числе и в первую очередь перед конституционалистами, практикующими политиками и государственными служащими вопрос о повышении эффективности правового регулирования участия субъектов Российской Федерации в федеральном законодательном процессе. Речь идет о легальных инструментах, имеющих как универсальный, так и специализированный характер, призванных гарантировать учёт интересов всех уровней власти и иных субъектов политической

системы. Конечной целью данных норм является обеспечение принятия наиболее оптимальных законодательных решений. Базовые элементы такого механизма, содержащиеся в Конституции Российской Федерации, были дополнены и развиты нормами федеральных конституционных законов, федеральных законов, регламентами палат Федерального Собрания Российской Федерации и законодательных (представительных) органов государственной власти субъектов Российской Федерации1.
Однако анализ нормативных источников не позволяет утверждать, что указанные гарантии носят системный характер, или, по крайней мере, являются сбалансированными. Традиционно исследователями проблемы отмечается низкий уровень активности законодательных органов субъектов федерации, сочетающийся с невысоким качеством законодательных предложений, внесение которых сопровождается отсутствием обратной связи между Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации и регионами. В нормативно-правовых актах субъектов Российской Федерации, как правило, отсутствуют положения, посвященные взаимодействию как с федеральным парламентом (на стадии обсуждения внесенного законопроекта), так и с аналогичными органами других субъектов Российской Федерации (на стадии подготовки и внесения законопроекта).
Сегодня мы подошли к такому этапу функционирования парламента, когда можно с уверенностью сказать, что Федеральное Собрание состоялось как стабильный и эффективный орган законодательной власти, а парламентаризм стал неотъемлемой частью политической системы . Для повышения эффективности его работы несомненный интерес вызывают проблемы пра1 Далее по тексту - законодательные органы власти.
2 См.: Основы парламентского права: Научно-практическое пособие /Под ред. д.ю.н., проф. Т.Я. Хабриевой; предисловие Председателя Государственной Думы Б.В.Грызлова. - М.: Издание Государственной Думы, 2006. С. 4.

пунктом анализа выступает ст. 71 Конституции Российской Федерации, а конечным пунктом разрешения конкуренции является воля федерального законодателя.
Интересна правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации в отношении одного и того же вопроса: противоречие праву Российской Федерации на законодательное регулирование по предмету совместного ведения и вторжение субъекта Российской Федерации в предмет исключительного ведения Российской Федерации. Вполне закономерной на этом фоне стало использование Федерального закона от 21 ноября 1995 г. № 170-ФЗ «Об использовании атомной энергии»74, как акта по предмету исключительного ведения, который в ст. ст. 2, 4, таким образом, урегулировал свое соотношение с природоохранным законодательством, что это полностью вписывается в оговорку п. 1 ст. 51 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды»75 о возможности установления особых правил иным федеральным законом. Не менее примечательна цитированная выше характеристика ситуации В.А. Рахмиловичем: «Реализация этого принципа (единства гражданского законодателя - В.Р.) целиком находится в руках федерального законодателя».
Если в первом случае федеральный законодатель разрешает сложнейшую конкуренцию нескольких норм ст.ст. 71 и 72 Конституции Российской Федерации, соотношение которых не имеет изначально очевидного решения, то во втором случае речь идет о поддержании известного и никем не оспариваемого соотношения двух норм, критерием которого (соотношения) является норма ст. 71 Конституции Российской Федерации (о единстве рыночного пространства). Именно федеральный законодатель каждый раз определяет то, в какой степени (и когда) часть одной смежной нормы является
74 Собрание законодательства РФ. 1995. № 48. Ст. 4552.
75 Собрание законодательства РФ. 2002. № 2. Ст. 133.