Становление литературного языка Италии : К типологии формирования романских литературных языков

• Автор: Челышева, Ирина Игоревна
• Шифр специальности: 10.02.05
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 63 с.; 20х15 см

Доклад представляет собой обобщение работ автора в области истории романских литературных языков в эпоху их генезиса и в начальный период функционирования, при этом преимущественное внимание уделяется формированию и развитию литературного языка Италии. Объектом исследования являются романские идиомы, выполнявшие функции литературных языков Западной Европы в средние века. Средневековье в истории литературных языков не является обозначением чисто хронологических рамок, а выступает как наименование определенного этапа, через который прошла цивилизация, этапа, который характеризуется, помимо прочих глобальных признаков, и особым состоянием языка, и особым отношением к языку.
Цель данной работы заключается в описании общетипологических характеристик литературных романских языков эпохи средневековья с учетом перспектив их развития в более поздние периоды. Эта цель предполагает решение следующих задач:
- анализ ключевых понятий истории литературных языков в их применении к литературным языкам средневековой Романии;
- определение как общероманских, так и специфических для отдельных ареалов закономерностей становления и развития функционирования литературного языка на основании классификации романских языков по ряду обобщенных признаков;
- установление в сравнительно-типологическом ключе принципов и источников нормирования языка для периода, предшествующего общеязыковой кодификации;
- комплексное описание памятников литературного языка Италии Х-ХШ вв. в свете изложенных выше положений.
Работа такого плана неизбежно оказывается на стыке нескольких дисциплин ибо, как отмечал Н.ИТолстой, применительно к истории литературных языков «проблемы типологии внутреннего, функционального членения языка и типологии языковых ситуаций тесно яы с проблемами типологии внеязыковых ситуаций, типологии уры, культурных ареалов» [Толстой 1998, 14].
Историко-филологические работы диахронического характера, к
которых принадлежит и данное исследование основываются на V'- <гц.ле “Textus - testis” ‘Текст - свидетель’ и опираются на ибщефилологическую методику интерпретации памятников, чающую анализ информации разного уровня, которую можно ; пну ть из письменного источника - от общей культурологической

проблематики и сведений исторического, географического, этнологического характера, реконструкции условий создания и бытования текста и вплоть до изучения истории отдельной рукописи с включением элементов кодикологии и палеографии. Такой анализ учитывает оба аспекта в изучении языка памятника, различение которых хорошо известно в романистике. Во-первых, текст выступает как documentum, т.е. свидетельство распространения на определенной территории в какое-то время определенной языковой формы, территориально ограниченной и сопоставимой с соседними территориальными языковыми формами или же с языком того же ареала в перспективе или в ретроспективе. Во-вторых, он же является и monumentum, т.е. памятником, принадлежащим к определенной культурной традиции, к определенному виду письменности, ориентированным на определенные источники и авторитеты. Язык его в этом случае сопоставим с языком других видов письменности в рамках одного и того же языкового ареала или с языком текстов того же направления в других ареалах. Второй аспект исследований для истории литературных языков оказывается ведущим.
Актуальность подобных исследований связана, на наш взгляд, с преодолением узкодисциплинарного подхода к изучению литературных языков и замкнутости в рамках одного языка, а для итальянистики и с отсутствием работ обобщающего характера. Данная работа лежит в русле наметившейся в романистике тенденции к преодолению обособления языковых ареалов при диахроническом описании языков. Такое обособление противоречит общему культурному «космополитизму» средневековья и языковой ситуации эпохи, когда ощущение Romania continua было гораздо реальней, чем в Новое время. Изучение литературных языков Романии предполагает включение в круг исследования под различными углами зрения латинской словесности, постоянно исполнявшей функцию «magistra», ‘наставницы’ народных языков. Малоизучен и вопрос о типологии внутрироманских контактов и их роли в становлении литературной традиции, А ведь история французского и провансальского языка в Италии является как частью истории этих языков, так и частью истории формирования литературного языка Италии. Не менее важно преодолеть типичное для исторических работ сосредоточение на тех из диатонических, диастратических и диафазовых вариантов, что явились непосредственными предшественниками современных литературных языков. В диахронии центр тяжести может смещаться в разных направлениях (сицилийский в эпоху Дуэченто, пикардский во Франции XIV в). В соответствие с современным интересом к изучению языка в связи с человеком, мы

положение вольгаре сделало возможным совмещение в староитальянском глаголе volgarizzare двух значений: ‘переводить с латыни на народный языг’ и ‘делать простым, доступным’ . Один из героев «Новеллино» — ученый мудрец, возымел желание «volgarizzare la scienza». Перевод — «сделать науку доступной», не передает полностью намерения героя, который к тому же хотел эту науку изложить на вольгаре. После вещего сна он понял, что делать этого не стоит: fsvegliösi е pensosi che volgarizzare la scienza era menomare deitade [Prosa, 865] ‘Просну лся он и подумал, что делать науку доступной значит умалять божество’. Таким образом, текст на народном языке поигрывал латинскому и в мудрости, и в действенности.
Проблему соотношения с латинской традиции в истории литературных языков можно трактовать как широко понимаемую проблему прототипа или источника, что подразумевает существование определенной информации за пределами романского текста, повлиявшей тем или иным образом на язык текста, информации, носителем которой выступала латынь.
Иногда, рассматривая историю становления литературных романских языков, говорят, что в них слились две языковые стихии — одна, книжная, ученая, опиравшаяся на авторитет латыни, и вторая — народная, родившаяся на площадях коммун и при дворах феодальных сеньеров. Наиболее справедлива мысль о независимости от латинской словесности эпоса, хотя в период, последовавший за письменной фиксацией эпических поэм, при записях влияние латинской историографии не исключается.
Для итальянского в качестве примера языка народной традиции иногда приводят счетные книги флорентийских банкиров, письма, документы. В целом, это справедливо, но и документы опирались на латиноязычные каноны латинскую традицию, где был выработан формуляр их построения, терминология и порядок оформления. Лишь одна область Италии — Тоскана, и отчасти, Венеция перешли на вольгаре в деловом ввде письменности. Остальные районы продолжали использовать латынь. Наконец, следует отметить, что большая часть дошедших до нас документов представляет собой или копии латинских, или дополнения к ним. Сказанное об итальянской документной письменности справедливо для всех остальных ареалов Романии. Лишь в Сардинии, как отмечалось, на короткое время - в ХІ-ХП вв. юридические документы составлялись только на народном языке из-за низкого уровня латинской образованности.
Не имела прямых латинских источников куртуазная лирика. Тем более, что латинская голиардическая поэзия и поэзия вагантов не была в романских странах столь популярна, как в Германии. Но философское обоснование и идеологическая доктрина куртуазной поэзии были