Наименования одежды в рязанских говорах : Этнолингвистический и лингвогеографический аспекты

• Автор: Осипова, Елена Петровна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 454 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ.
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. История Рязанского края (сведения по археологии,
истории, этнографии
Выводы по главе
ГЛАВА II. Наименования одежды Рязанского края в этнолингвистическом аспекте
§1. Этнолингвистика как направление в языкознании
§2. Знаковые функции народной одежды. Использование одежды в обрядах
§3. Особенности одежды Рязанского края на фоне этно-куль-турных связей
1. Рубаха
2. Понёва

4. Сарафан
5. Предники
6. Женская нагрудная одежда

8. Украшения
9. Верхняя сезонная мужская и женская одежда
Выводы по главе II
ГЛАВА III. Лингвогеографически анализ наименований одежды в рязанских говорах
§1. Терминологический аппарат, используемый в работе
§2. Основные принципы лингвогеографического описания лексики
§3. Ареалы и зоны на территории Рязанской области
I. Большие Северно-Восточные зоны
1. Средние Северно-Восточные зоны

2. Мещерские ареалы
3. Восточные зоны
а) Сасовские микроареалы
б) Шацкие микроареалы
4. Сараевские микроареалы
II. Большие западно-Южные ареалы
1. Средние Западно-Южные ареалы
2. Западный ареал
а) Богословские микроареалы
3. Южные ареалы
Выводы по главе III
Лингвистический атлас “Наименования народной одежды Рязанской области”
Заключение
Библиография
Приложение
Словарь
Хрестоматия
Иллюстрации

Введение.
Актуальность исследования. Давней традицией в диалектологии является постоянное обращение к анализу различных групп лексики, имеющих разнообразное территориальное распространение. В последние годы особое внимание проявляют исследователи к той части словарного запаса языка, которая непосредственно связана с материальной и духовной культурой народа, традициями, обрядами. Это обусловлено представлением о диалекте не только как о лингвистической территориальной единице, но и одновременно как о единице этнографической и культурологической. Эта мысль прослеживается в трудах академика
Н.И.Толстого, справедливо утверждавшего, что “вся народная культура диалектна” (1995, 20-21).
Не являются исключением и рязанские говоры. Диалектная лексика исследовалась в диссертациях В.Г.Руделёва (“Лексика жилища и жилищно-хозяйственного строительства в некоторых южнорусских (рязанских) говорах”), В.Т.Ванюшечкина (“Лексика говоров поселений по реке Курше (Рязанская Мещёра)” на материале земледельческой и лесопромысловой лексики), Ю.П.Чумаковой (“Текстильная лексика говоров района “Богословщина” Рязанской области (семантическая, диалектологическая и этимологическая характеристика)”), И.М.Шараповой (“Терминология родства в рязанских говорах”). Местные наименования растений рассматриваются в работе И.П.Гришиной “Из диалектной лексики флоры Рязанской области”. Другие тематические группы слов исследуются в статьях Т.С.Жбанковой (названия посуды, кушаний, лексика животноводства, птицеводства), А.А.Горюнова (рыболовецкая лексика), О.С.Орловой (терминология гончарства) и т.д.
В этом ряду особое место занимает традиционный русский народный костюм. Являясь одним из устойчивых элементов материальной культуры народа, ведущим признаком этнических особенностей, выразителем этногенеза, костюм вместе с тем отражает связи и взаимоотно-

зарубинцев из Подесенья (соседняя область). Археолог полагает, что вя-тичский племенной союз сложился уже к середине I тысячелетия н.э. из потомков зарубинцев с участием балтов, ассимиляция которых была завершена к концу I тысячелетия, исключая голядь на левобережье р.Москвы: “... в области Верхнего Поднепровья потомки славянского зарубинецкого населения и местных балтов образовали известные по летописи группировки: кривичей, славян новгородских, вятичей и, вероятно, радимичей. Это были не первобытные племена, как нередко считают, не древние образования, связанные общностью происхождения, а политические территориальные объединения. В этническом отношении, особенно в первое время, они были пёстрыми, т.к. кроме господствующего славянского компонента, возможно неодинакового, - потомков за-рубинцкого населения и более западных славянских групп - включали в свой состав ассимилируемое восточнобалтийское население, также неодинаковое, принадлежавшее к различным локальным группировкам” (Третьяков, 1970, 69-70). Вятичей П.Н.Третьяков рассматривает как “основное население Рязанской земли” и полагает, что продолжительность контактов в Верхнем Поочье балтов и славян свидетельствует о существовании балтийского субстрата, возможно, более сильного, чем у радимичей и даже кривичей (1967, 114-115).
В.В.Седов считает мощинскую культуру дославянской, балтийской, сложившейся на местной основе и испытавшей воздействие зару-бинецкой культуры (как он полагает, западнобалтийской), элементы которой со И-Ш веков проникают из области Подесенья в бассейн Верхней Оки. По мнению исследователя, мощинцы являются дославянским балтийским населением Верхней Оки, предками голяди, в то время как вятичи - славяне, пришедшие на территорию, занятую голядью, откуда-то с юго-запада в самом начале VIII века. Между мощинской культурой (1У-УН в.в.) и ранними древностями вятичей (УШ-Х в.в.) В.В.Седов устанавливает отношения преемственности: расселившиеся в земле голя-