Грамматическая история слова "дитя" в русском языке

• Автор: Аюпова, Елена Ильдаровна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Казань
• Количество страниц: 193 с.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение
Глава 1. Слово дитя в языковой системе XI-XVII веков
1.1. Исконные грамматические и семантические особенности
1.2. Древнерусский период: слово в синтагме
1.3. Среднерусский период: тенденция к архаизации 40 Глава 2. Лексема дитя как грамматическое исключение
в языке XVTII-XX веков
2.1. XVIII век: развитие синонимических отношений
и стилистическая дифференциация
'2.2. XIX век: слово в языке художественной литературы
2.2.1. Становление литературной нормы в 1 половине XIX века
2.2.2. Взаимодействие формальных вариантов лексемы
в языке 2 половины XIX века
2.2.3. Соотношение числовых коррелятов и функциональносемантические особенности лексемы
2.3. XX век: особенности функционирования слова
на современном этапе
2.3.1. Формальное многообразие и трансформация
деклинационной парадигмы
2.3.2. Числовая корреляция: супплетивные пары
и проблема самостоятельности лексемы
Заключение
Литература
Приложение 1. Список условных сокращений
Приложение 2. Результаты социологического опроса

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы. Не вызывает сомнения, что для получения наиболее полных и точных представлений о путях развития всего словарного состава языка «мы должны знать причины сложения каждого слова, время его возникновения (хотя бы приблизительно), изменение его значений и оттенков значений, их связей со значениями других слов» [Филин 1984, с.16]. Судьба отдельно взятого слова обычно рассматривается исследователями лишь по мере необходимости и крайне редко становится объектом специального изучения, между тем как в ряде случаев конкретные лексемы заслуживают самого пристального внимания.
«Слово, как известно, возникает в единстве его грамматических и лексических признаков, то есть, выражая определенное значение, объединяясь с другими словами в семантические группы и т:д., оно, вместе с тем, включается в определенные грамматические разряды, так или иначе воздействуя на развитие соответствующих грамматических категорий» [Гр.лекс., с.З]. Поэтому совершенно очевидна необходимость «углубленного исторического исследования многообразия типов зависимостей, которые существуют между грамматикой и конкретным лексическим материалом в развитии русского языка, <...> рассмотрения грамматической истории отдельных слов, лексических групп и словообразовательных разрядов» [там же, с.З-4]. Такого рода исследования, отличающиеся комплексным подходом к языковому материалу и многоаспектностью анализа, относятся к сфере грамматической лексикологии - нового перспективного направления современной лингвистики, в разработку которого внесли вклад и ученые Казанского университета [см. Гр.лекс., Марков 1977 и пр.].
Проблемы взаимодействия лексического и грамматического значений неоднократно исследовались многими выдающимися языковедами нашего времени (см. труды А.А. Потебни, Л.А. Булаховского, В.В. Виноградова и мн.др.), однако до сих пор отсутствует убедительная интерпретация большого числа языковых фактов, существующих на пересечении грамматики и семантики. «Причудливопротиворечивой предстает в истории русского языка грамматическая судьба
отдельных слов, вобравшая в себя, с одной стороны, что-то типовое, обобщенное, свойственное целому классу образований, а с другой, - заключающая и что-то свое, сугубо индивидуальное, наиболее трудно, естественно, поддающееся изучению и разгадке». Речь идет о так называемых «исключениях из правил», «в первую очередь нуждающихся в углубленном историко-грамматическом осмыслении» [Еселевич, с.28]; «... все эти «маленькие» загадки вызывают большой интерес: очевидно, задача изучения истории конкретных лексем относится к общей проблематике, отражающей сущность того или иного грамматического процесса, так как, по большей части, различные отклонения от «нормы» являются отголосками вполне реальных, хотя и не всегда достаточно явственных тенденций» [Марков 1977, с. 120]. Именно в судьбе отдельного слова, как в зеркале, отражается иногда взаимодействие и переплетение различных общеязыковых процессов, ярче всего проявляется взаимосвязь грамматических и лексических факторов. Такие языковые феномены очень часто привлекают внимание лингвистов, однако можно констатировать, что «содержащийся в исследованиях материал, как правило, недостаточен для того, чтобы выяснить причины грамматического своеобразия выделяемой лексики» [Марков 1977, с. 119]. Всё вышесказанное определяет актуальность темы настоящего исследования, объектом которого является слово дитя в совокупности его формальных, семантических и функциональных характеристик.
Данное слово представляет собой одну из упомянутых грамматических аномалий в современном русском литературном языке, и этим фактом был продиктован выбор непосредственного предмета исследования: работа посвящена описанию грамматической истории слова дитя в русском языке, тесно связанной с эволюцией его значения и функционально-стилистической специфики.
Необходимо отметить, что в научной литературе грамматическая история слова дитя еще не была предметом специальных исследований или была изучена с недостаточной полнотой. При обращении к этому вопросу исследователи касаются, как правило, лишь какой-то одной стороны описываемого явления: истории словообразовательного типа, этимологического анализа, нормативного аспекта и т.п. [см., например, Азарх 1978, Бернштейн, Трубачев и др.]. В ряде работ внимание

Еще одним примером символического переосмысления лексемы может служить употребление слова дФітніць в следующих отрывках: иже ко са стьмткрить їдко д'ктищь сь . тж ксть волии въ ц(ь)с(л)р(ь)ств,к н(е)в(е)сьнгкмь . и иже лфе прииметь д'ктифк таковж кдннъ вж има мок мене прикмлеть (Мст.ев., л.45г-46а, Мт.ХУІІІ); и паки їдко д'ктищь родисА ндмж . едоу же выс(тк) начало на рлмНк кто (ЛЯ. л.38, Ис.ІХ.). В обоих случаях слово д'ктищь использовано в цитатах из Священного Писания и, будучи вложено в уста Иисуса Христа или пророка Исаии, становится символом чистоты, невинности, непорочности и т.п., а в последнем случае обозначает самого Христа. Это символическое значение накладывается на буквальное «ребенок, малолетний, мальчик или девочка» и предопределяет наличие у слова положительной коннотации. Д'ктищь становится распространенным элементом агиографических контекстов и прочих повествований сакрального характера. Приведем примеры: рлдоуисА акимє и аньно . тдкомоу д'ктищк» кывша родитєлА (ПрЛ XIII, 101а - СДРЯ); Бжзьмжши же бл(а)жєнага фєиїдорл дНктишть . на лоно свок . лобжза же . н г(ллго)люшти . О(ы)ноу лои лювыи . Ер'кмА сжконьчаниіа ми присп'к (Изб 1076, 112 - СДРЯ); азж ксмь орьлж ИЖЄ СТ'кнЬМЬ ПОуТЬ тєвф КАЗАХІВ . АЗЖ КСМЬ Д'ктищь МАЛЫЙ . иже ТА чр'ксж море пр'квезох’ь . лзж ксмь г(оспод)ь в(ог)ж творьць н(е)воу и зеллли (Усп.сб., л.289г).
Интересно, что слово д'ктищь могло также иметь значение «верующий по отношению к духовному наставнику»: А ще Д'ктищь д(оу)х(о)в(ь)ныи . V Некоего МНИХА ВЖСуОЩбТЬ ПОСТриЩИСА ПО д(о)вдеть ЛИ ШТ ИНОГО МНИХА
пострищисА емУ везж в'кд'книгл своего д(оу)х(о)в(ь)ного о(т)цл (КР 1284, 347а-б - СДРЯ). Это позволяет предположить, что лексемы д'ктищь и д'кти, употребительные в памятниках церковно-книжного стиля, были семантически близкими и на грамматическом уровне образовали супплетивную пару для выражения числовой корреляции. Об этом свидетельствует, например, их соотнесенность в следующем фрагменте: Не во унывлдше, яко и прочая д'ктн, но СКОрЫМЖ приЛЄЖАНИЄМЖ ИЗВЬІЧЄ, К сему же НА игры СЖ ИН'кмИ не ИСХОЖААШЄ,