Свадьба старообрядцев Южного Зауралья : Взаимосвязи поэзии и обряда

• Автор: Федорова, Валентина Павловна
• Шифр специальности: 10.01.09
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1997
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 45 с.; 21х15 см

ВВЕДЕНИЕ
Свадьба - один из жизненно важных обрядов, закономерно сложившийся у разных народов как магическое, юридически-бытовое и эстетическое оформление факта рождения семьи. Комплекс обрядовых действий русской свадьбы зафиксирован в записях XIV в. (свадьба Симеона Гордого). Сопоставление материалов XIV в. и последующего времени свидетельствует об устойчивости основных компонентов обрядовой практики. Однако конкретная, индивидуальная адресность свадьбы - причина безбрежной вариативности в рамках общерусского обычая. Вместе с тем вариативность подчинена определенным региональным и локальным традициям. Региональный подход в изучении русской свадьбы, наметившийся в 40-е годы XX в., оказался плодотворным. Не менее важной представляется проблема локального проявления общерусской традиции.
Предмет диссертационного исследования - взаимосвязи поэзии и обряда в свадьбе старообрядцев Южного Зауралья, особенности и генетические истоки образности. Работа выходит на актуальные проблемы региональной и локальной специфики обрядности как проявления общерусской традиции и комплексного изучения одного из главных жизненно важных ритуалов. Региональный и локальный аспект изучения различных форм народной культуры подсказан собирателями XIX века, считавшими свадьбу важным звеном человеческого бытия (И.П. Сахаров, И.М. Снегирев, И.Е. Забелин, A.B. Терещенко, П.С. Ефименко и др.).
О продуктивности регионального изучения свадебной обрядности свидетельствуют работы А.М. Листопадова, Р.П. Потаниной, Д.М. Балашова, Ю.И. Марченко и Н.И. Калмыковой, Ф.М. Селиванова, В.И. Жекулиной, И.В. Зырно-ва, Н.И. Савушкиной, А.М. Новиковой, H.A. Миненко и др. Доказательством значимости данного аспекта исследования свадьбы, является заслуженное ари?нание книги “Русский свадебный обряд” (М., 1978), вобравшей работы АЦкальной реализации общерусской традиции свадебной обрядности в различных регионах. Вместе с тем карта региональной и локальной жизни -веской свадьбы далека от заполнения. Рецензируя литературу 80-х годов уа&ка о русской свадьбе, В.И. Жекулина отметила важность регионального 'вокального изучения свадебной обрядности, без чего невозможны обобщающие работы о свадьбе русских, ее истоках, исторических судьбах, свое-; :фии, характере связи с действительностью. Тезис о том, что “чем боль- 'А*и,ет появляться работ с широким, “комплексным” охватом местного сва-

дебного материала, тем скорее мы продвинемся к существенному пониманию истории русской свадьбы” (1), представляется бесспорным. При этом отметим незначительный круг исследований по свадебному обычаю старообрядцев - верных хранителей древней традиции. Монография Р.П. Потаниной (2), посвященная свадьбе семейских, остается единственной обобщающей работой в этом плане. Расширяет представление о свадьбе старообрядцев разных регионов России и европейского зарубежья ряд статей, помещенных в сборнике “Русский народный свадебный обряд” (3). Для изучения старообрядческой свадьбы имеют значение немногочисленные публикации первичных материалов, записанных в старообрядческих селах или в селах разных конфессий в течение последних ста лет (Н.Ф. Осипов, И.П. Ровинский, А. Чесноков, А.Н. Зырянов, М.Ф. Кривошапкин, Д.К. Зеленин, А. Быков, А.М. Попова, Л.Г. Элиасов, Ф.Ф. Болонев), а также ряд замечаний, сделанных попутно в связи с другими предметами исследования.
Свадьба старообрядцев Южного Зауралья не привлекала внимание исследователей. Первые экспедиции под моим руководством были организованы в начале 80-х годов. 14 экспедиций Курганского пединститута дали возможность собрать и обобщить первичные материалы. Мною опубликованы две монографии и ряд статей. Исследование поддержано Грантами РФФИ иРГНф.
Обследована территория сплошного старообрядческого заселения (Шат-ровский, Белозерский, Юргамышский, Мокроусовский р-ны), села смешанных конфессий Притоболья. Возраст информантов, их ссылки на воспоминания о собственных свадьбах и свадебных обычаях двух предыдущих поколений определяют хронологические рамки исследуемой свадьбы: конец XIX века. Верхняя временная планка - конец 50-х годов XX века. Материалы, в том числе и песни, записаны от коренных жителей в соответствии с современными методиками собирательской работы и хранятся в архиве кафедры литературы Курганского государственного университета. Часть из них варьируется не только в рамках старообрядческого края, но и в масштабах страны. Это позволяет говорить о репрезентативности исследуемых песен.
Обширность территории, . первичность, объем и характер материалов позволяют видеть в свадьбе старообрядцев Южного Зауралья (конец XIX - середина XX веков) предмет специального исследования в рамках докторской диссертации.

ним доземледельческим верованиям, отразила раннюю ступень обрядовой практики, направленной на умилостивление таких божеств, как Ящер и Лада. Обряды, включавшие жертвоприношения, имели целью вызвать расположение богов, патронирующих благополучие, богатство, жизнь, брак. Материалы по старообрядчеству Зауралья и этнографии Сибири и Русского Севера говорят о том, что песни с припевом “Ладу (Ладо), ладу, ладу” поются здесь не “во время весенне-летнего обрядового цикла” (Б.А. Рыбаков), а зимой - во время святочных игрищ, в которых связаны аграрные и брачные мотивы в тугой узел. Песня о Яше-Ящере донесла не только эхо культов умирающих и воскресающих тотемов, но и словесные заговорные формулы, направленные на создание семьи по любви.
Песня - живой организм. Она вобрала и сохранила архаику доземле-дельческого и земледельческого периодов. На поздних ступенях развития внимание ее сосредоточилось на любовно-эротическом мотиве. Затемнение старых пластов культуры привело к неизбежному изменению песни. В большей мере они касаются вариантов, записанных в Центральной России. Хотя под песню “стряпались” свадьбы (И.П. Сахаров), но содержание ее приобретало иронический оттенок. Идеализированный персонаж древних вариантов заменен сниженным: Яша выбрал в качестве невесты “рябую кукушку”, “Черную кошку”. Песня становилась формой развлечения.
Вырастая из обрядового комплекса, песня первоначально имела те же функции, что и обрядовые действия. Она заклинала божества языческого Олимпа о благополучии и браке как продолжении жизни. Внесение мотива аграрной магии придало песне новый виток. Любовно-брачное содержание стало залогом жизнестойкости песни - любимого произведения свадеб и игрищ.
Единство древнего аграрно-брачного комплекса выявляется в песне “Уж мы сеяли, сеяли ленок”. Устоявшаяся точка зрения о том, что песни о посеве различных культур “выросли из трудовой практики крестьянина - земледельца” (Н.П. Колпакова) нуждается в уточнении. Выросли подобные песни, по нашему мнению, из обрядовой практики, направленной как на результаты трудовой деятельности, так и на человека, продолжение жизни.
Песни с мотивом обработки льна в русском фольклоре представлены пятью типами:
1. Девушки (девушка) посеяли (посеяла) ленок. Далее изображается вся технология обработки льна, каждый компонент которой сопровождается