Смысловая организация русских лечебных и любовных заговоров

• Автор: Киселева, Юлия Михайловна
• Шифр специальности: 10.01.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2001
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 286 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава! Принципы смысловой организации заговоров
Глава II Особенности смысловой организации русских
лечебных и любовных заговоров
11.1.Заговоры от крови
II.2.Заговоры от ожога
И З.Заговоры от летучего огня
II.4.Заговоры от утина
II.5.Заговоры от зубной боли
II.6.Присушки
Н.7.0тсушки
11.8.Русские лечебные и любовные заговоры в 130 типологическоМ/аспекте. Концепция болезни,
Ч ,г
человеческого тела и социальных отношений в них.
11.9.Слово и действие в заговорах
Глава III Функции персонажей, предметов и
композиционных форм русских лечебных и любовных заговоров
111.1 .Персонажи и предметы русских лечебных и любовных заговоров
М1.2.Композиционные формы текста в заговорах
Глава IV Вариативность в русских лечебных и
любовных заговорах. Конструктивные модели Заключение
Приложение
Библиография

ВВЕДЕНИЕ
Заговоры как фольклорный жанр в последнее десятилетие привлекает особое внимание ученых. В советские годы их изучение было почти полностью прекращено, но в то же время в XX веке появились новые данные в области народных верований и обрядов и новые методы исследования обрядового фольклора1; было записано и опубликовано значительное количество современного материала. Поэтому весьма актуальной оказалась проблема систематизации заговоров, осмысления специфики и границ этого жанра в соответствии с современными научными взглядами. Вопросы определения жанра в аспекте прагматики [Богданов 1992], выделения жанровых разновидностей заговоров [Харитонова 1988], систематизации повествовательных элементов текста [Кляус 1994; Кляус 1997] занимают центральное место в современных исследованиях по русским заговорам.
Таким образом, вопросы определения существенных признаков заговоров, идентификации произведений этого жанра, для которых характерно огромное разнообразие форм, тем, образов; выяснения закономерностей построения заговоров и изменений, происходящих с ними в процессе бытования - иначе говоря, задачи типологии - являются в данный момент очень важными. Наиболее насущным представляется исследование внутренней организации заговоров, при котором заговор рассматривается в его целостности, то есть учитывается как вербальный текст, так и невербальные элементы заговора. Опыт такого исследования и предлагается в данной работе.
Изучение заговоров в России началось в середине XIX века, и вопросы о существенных признаках заговоров, о законах их строения сразу же стали актуальными. Дореволюционными учеными было дано несколько определений заговоров, в которых отмечается сосуществование вербального текста и ритуального действия [Крушевский 1876 с.23], прагматическая установка заговаривающего [Крушевский 1876 с.23,

Зелинский 1897 с. 12, Познанский 19952 с. 102], возникновение заговорной формулы из-за необходимости пояснения обряда [Потебня 1887 с.20-21, Зелинский 1897 с. 21-23, Познанский 1995 с. 162], связь заговора с мифом и роль эпического элемента в заговоре [Познанский 1995 с.278]. В XIX в. -начале XX в. были выявлены основные типы формул, составляющие текст заговора [Зелинский 1897 с. 45, Познанский 1995 с. 58-87]; исследовались характерные для заговоров мотивы и образы и их происхождение [Афанасьев 1867/69, Афанасьев 186567, Ор. Миллер 1865, Буслаев 1861а и 18616, Веселовский 1866, Веселовский 1882, Веселовский 1883, Крушевский 1876, Потебня 1883, Потебня 1905, Зелинский 1897, Познанский 1995 с. 164-278].
Важное значение для исследования принципов строения заговоров имели работы A.A. Потебни, Ф.Ф. Зелинского, Н. Познанского. Потебня и вслед за ним Ф.Ф. Зелинский, развивавший его идеи, выделили сравнение в качестве основного принципа организации заговора [Потебня 1887 с.21, Зелинский 1897 с. 21-23]. Зелинский писал, что содержание заговоров так “однообразно”, что нет оснований классифицировать заговоры по содержательным признакам [Зелинский 1897 с. 52-53]. В то же время он полагал, что и “делить заговоры по форме нет никаких оснований” [Зелинский 1897 с.52] и считал наиболее удачной тематическую систематизацию, данную в сборнике Л.Н. Майкова [Майков].
И. Познанский, автор наиболее полного исследования по заговорам, возражая A.A. Потебне, показывает, что далеко не все заговорные тексты произошли из сравнения [Познанский 1995 с.63-64]. По Н. Познанскому, именно мотив3, изначально появившийся в обряде, а затем разъясненный текстом, составляет содержание заговора и является организующим, относительно устойчивым элементом. Соответственно этому он ставит задачу создания классификации заговоров по наиболее распространенным мотивам [Познанский 1995 с. 112] и видит будущее изучения этого жанра в исследовании мотивов и через это в “уяснении психологии мифотворчества” [Познанский 1995 с.327]. Идея Познанского была развита
1 Функциональный метод П.Г. Богатырева [Богатырев 1971] и впоследствии развившееся на его основе этнолингвистическое направление (Н.И. Толстой, C.М. Толстая, Л.Н. Виноградова, В.В. Усачева, Т.А. Агапкина и др.).
2 Издание работы Н. Познанского 1995 г. является репринтом издания 1917 г.

на утренней заре и на вечерней, на ветху и на новцу и на перекрою месяцу”, “ни дня дневать, ни часу часовать, ни минуты миновать”). Сюда же относятся перечни частей тела, откуда должна уйти болезнь; перечни мест, куда болезнь изгоняется; описания пространства типа “Леда на дороге, да леда на пороге, да леда на реке, да леда на озере” в заговоре на остановку крови (здесь мир, пространство так же, как и обожженное место, выступает в значении объекта) и др. Исследователи заговоров писали о том, что использование перечислений “имеет целью тотальное воздействие на объект заклинания” [Головачева 1993 с. 201] ; о том, что для заговоров характерна полнота, всеохватность изображаемого мира, в котором все оказывается подконтрольным [Топоров 1993 с.10-11] . Таким образом, перечни придают воспроизводимой ситуации целостность, универсальность, способствуют ее магическому исполнению, закреплению в мире в каждый миг, в любом месте.
Тотальное воздействие заговора осуществляется также с помощью повторов. Текст или определенное действие обычно повторяются в заговорах три раза, реже девять, двенадцать, восемнадцать раз. Троекратное повторение делает сакральным действие или текст, придает магический смысл изображаемому. Л.А. Абрамян считает, что если повторы ничем не разделены, они служат “лучшей фиксации совершаемого, особенно в ритуале” [Абрамян 1988, с. 152] . Некоторые заговоры исполняются циклом (по три зари, утром и вечером; три дня; девять дней). Циклическое повторение создает тот же эффект полноты охвата, что и в формулах перечисления. Исполнение заговора по три зари соответствует смыслу формулы в тексте “на утренней заре, на вечерней заре, на полуденной...”. Помимо этого, важнейшее и основное для этого способа усиления магического воздействия значение имеет семантика числа 3 и кратных ему [Мифы 1992, т.2, с.630-631; Мифологический словарь 1991, с. 671-672 и др.].