Восприятие Л. Н. Толстым произведений американских писателей XIX - начала XX в. : По материалам яснополян. б-ки

• Автор: Алексеева, Галина Васильевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1997
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 195 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава первая
Американское собрание книг в яснополянской библиотеке
Глава вторая
От идеи ненасилия - к гражданскому неповиновению и "доверию к себе" в творчестве американских писателей
1. Л.Н.Толстой - читатель и интерпретатор Г. Бичер-Стоу и
У. Л. Гаррисона
2. Л. Н.Толстой и Э. Баллу о теории и практике непротивления
3. Восприятие Л.Н.Толстым Г.Д.Торо и Р.У.Эмерсона
Глава третья
Л.Н.Толстой и У. Уитмен
Глава четвертая ,
Рецепция Л. Н.Толстым социалистических идей американских писателей
1. Э. Беллами
2.Э. Синклер
3. Р. Хантер
Заключение
Примечания
Бкблиограафия

ВВЕДЕНИЕ
Все великие художники и мыслители испытывают на себе воздействие как своих предшественников, так и современников, учатся у них, следуют лучшим образцам художественного опыта, усваивают его, творчески перерабатывая и воплощая в собственные произведения. Для представителей русской классической литературы с ее многовековой традицией универсальных, многообразных связей обращение к шедеврам мировой культуры было особенно характерным. Причем стремление великих мастеров русской литературы учиться, испытывать на себе воздействие, влияние распространялось, как правило, не только на произведения гениальных предтеч, но и на работы малоизвестных предшественников и современников, не только в границах родной страны, но и далеко за ее пределами. Очень верно это выразил Ф. М. Достоевский: “многое, очень многое из того, что мы взяли из Европы и пересадили к себе, мы не скопировали только ... а привили к нашему организму, в нашу плоть и кровь; иное же пережили и даже выстрадали самостоятельно, точь-в-точь, как те, там - на Западе, для которых все это было свое, родное... Я утверждаю и повторяю, что всякий европейский поэт, мыслитель, филантроп, кроме земли своей, из всего мира наиболее и наироднее бывает понят и принят всегда в России... Это русское отношение к всемирной литературе есть явление, почти не повторявшееся в других народах в такой степени, во всю всемирную историю, и если это свойство есть
действительно наша национальная русская особенность - то какой обидчивый патриотизм, какой шовинизм был бы вправе сказать что-либо против этого явления и не захотеть, напротив, заметить в нем прежде всего самого широкообещающего и самого пророческого факта в гаданиях о нашем будущем” (1). Глубокий интерес к произведениям зарубежной литературы, установление многосторонних творческих связей было необходимым порой не только для творческого стимула, совершенствования мастерства, но и для проверки собственного художественного опыта, подтверждения собственных открытий и достижений на уровне опыта мирового. Некоторая синхронизация общественно-политических, религиозных и литературно-художественных процессов России и Америки, начиная с 1850-х годов, предлагала новые модели взаимовлияний и взаимосвязей вне зависимости от индивидуальных особенностей, общественных позиций художников: влияние происходило через общее развитие нравственно-эстетической мысли.
Обращение Л. Н.Толстого к произведениям американской литературы обусловлено в целом прежде всего общей этической направленностью литературного процесса ХУШ-Х1Х веков, тенденцией, сознававшейся молодым Толстым порой на интуитивном уровне, стихийно, позднее -оформившим ее теоретически в целом ряде трактатов и обращений. О феномене Толстого, заключающемся в системности творческого мышления и проявляющемся во всех сферах деятельности писателя, который позволяет обосновывать положение о динамичном единстве нравственнофилософских и художественно-эстетических исканий художника 1880-1900-х годов, писали в своих трудах Е.Н.Купреянова (2), Г.Я.Галаган (3), П.В.Палиевский (4), об этом пишет в своей диссертации И.Ф.Салманова (5). Но намечаться это

вещей является результатом социальных законов, на которые лень жаловаться!” * отчеркивает и подчеркивает Толстой и ставит на полях ‘‘N6” (67). Генри Джордж обрушивает свой гнев на общество, науку, церковь. “Есть священники, которые проповедуют, что такое состояние исполнено мудрости, что всемогущий Создатель замыслил так для Своих детей!” - отчеркивает Толстой на гой же странице. В своей книге Джордж касается и проблем милитаризации. "Несмотря на прогресс цивилизации, Европа сегодня - это огромный военный лагерь, и большинство населения тяжело обложено налогами, чтобы оплачивать приготовления к войне или расходы на войну благодаря великим изобретениям, что также является косвенным налогообложением и общественным долгом”, - отчеркивает Толстой и ставит на нолях “ЫВ”, а слова “косвенное налогообложение” подчеркивает (68).
Книгу "Общественные задачи” Толстой называет лучшей “и по краткости и ясности и строгой логичности изложения, и по неотразимости научных доводов, и по красоте языка, и по искреннему и глубокому чувству любви к истине, добру, людям ...” (36, 303). До конца своих дней Толстой оставался сторонником и популяризатором экономических реформ Генри Джорджа: он развивал его учение в своих статьях, упоминал о нем в художественных произведениях, сделал Дмитрия Нехлюдова в романе “Воскресение” последователем Генри Джорджа, написал предисловие к русскому переводу книги "Общественные задачи”, рекомендовал П.А.Столыпину и великому князю Николаю Михайловичу читать книгу "Прогресс и бедность”, обращался к В. А. Маклакову с просьбой поднять в Государственной Думе вопрос о проекте земельной реформы по системе Г. Джорджа, обсудить "мудрое учение Генри Джорджа” (78, 215).