Русская проза второй половины ХХ века о Великой Отечественной войне : Эволюция нравств.-филос. ориентиров, конфликтов, образов и поэтики

• Автор: Буханцов, Николай Стефанович
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 60 с.; 20х15 см

Введение
Творческие искания и открытия писателей, судьбы которых неразрывно связаны с многомерным художественным осмыслением военного лихолетья, были и остаются сегодня предметом серьезного научного осмысления. Вторая половина уходящего столетия привнесла свои, отличительные подходы. И принципиальная особенность их состоит в том, что мы обрели новый взгляд, получили доступ к неизвестным свидетельствам и фактам, научились более бережно и осмотрительно ценить, казалось бы, давно известные всем явления литературы и отечественной истории. Непроизвольно теперь встает перед нами непростая и ответственная задача: не огульно и поспешно отрицать все ранее выстроенное ( пусть и не всегда и,во всех параметрах добротное), а созидать, начать кропотливую работу исследования сокровенной значительности временем испытанного писательского слова в едином контексте с продолжающейся и эволюционирующим литературным процессом. И здесь примечательно то, что в творчестве писателей второй половины XX века заметно тяготение как раз к изображению созидательной одержимости в русской жизни, о чем достаточно было высказано в многочисленных и содержательных работах.(1) История, как мы знаем, в ее широком понимании не только, разумеется, констатация фактов, не только последовательная хронология. Она вбирает в себя историю души человеческой, что и стремятся запечатлевать в своих произведениях писатели разных дарований и возрастов. И на фоне крутых исторических событий в подобных случаях высвечиваются как исторические личности, так и непосредственные свидетельства защитников Отечества, для которых судьба Родины, ее сохранение дороже личной жизни. И это определяется всей историей развития нашей литературы, потому что “ именно личность человека в русской литературе была выдвинута как величайшая ценность.”(2) Обращение к истории,ее познание - не просто удовлетворение обыкновенного любопытства, а необходимое условие глубокого понимания настоящего и обоснованного выбора наиболее верных, оптимальных путей дальнейшего развития, одним из которых, несомненно, является исход нашего столетия, когда потребность во всенародном знании прошлого ощущается особенно остро. И вправду,” каждый, кто думает о настоящем и будущем, не имеет права забывать о прошлом”(3). В этом отношении уместно вспомнить, что художественный образ, личность героя помогает постигнуть исторические события и сам характер народного подвига гораздо глубже и честнее, чем обычная цифра и фосто прокомментированный факт. Справедливо замечает в этой связи П. “::Лневский, когда утверждает, что нам надо “ время от времени возвращаться сдельному и художественному произведению. Потому что лишь через произ-4-дение, а не через категорию может искусство действовать на человека тем "Ячеством, каким способно действовать только оно - и ничто другое”(4)
-чи». сг«а».< Г~
оттого мы можем с уверенностью предположить, что нам также необходимо д&скональное изучение, прежде всего, патриотического сознания нашей эпохи Ф художественным произведениям русской баталистики недавних десятиле-'ч. Невольно вспоминаются еще раз слова В.Белинского, который замечал в

свое время : “...верно списывать с действительности невозможно, но можно верно воспроизводить действительность силою творческого духа”, а поскольку в искусстве” нет ничего случайного и лишнего”, то жизнь в нем “ более является жизнью, нежели в самой действительности” (5).
Разговор о соотношении факта и вымысла не случайно в наши дни обретает новое толкование. Не вдаваясь в отдельно взятые подробности порой полярных высказываний, хотелось бы просто констатировать, что оригинальные и научно обоснованные суждения мы встречаем в работах известных наших литературоведов: П.Топера, А.Бочарова, А.Адамовича, Л.Лазарева, Л .Ершова, А. Журавлевой, И.Козлова, И.Кузьмичева, И.Золотусского, Бор. Леонова, В. Ковского, М.Минокина и многих других исследователей становления русской прозы о войне.
В силу сказанного мы начинаем понимать, почему в нашей литературе постоянно наблюдалось противостояние крайностей, будь то, к примеру, споры между западниками и славянофилами или - появление тенденции строгого следования неистовой революционной одержимости ниспровержения классических творений, доходящее порой до отказа художнику в праве на независимое художественное миропонимание. Проблема эта снова и снова встает перед литературоведами и,думается, что к ней надо подходить без ослепляющего чувства ненависти и злобы, групповых раздражений и лукавства, а с искренним и плодотворным желанием глубже постигнуть происходящие в жизни и литературе процессы. И, конечно же, есть на подобного рода ниспровержения один оптимальный, что называется, ответ - это бессмертная, как сама совесть народа, художественная правда отечественной литературы.
Целостная и посильная характеристика творческих открытий и исканий наиболее примечательных художников - баталистов второй половины XX века и составляет цель предпринятого исследования, выполненного в плане углубленного внимания й. эволюции военной темы и осмысление нравственных источников народного подвига 1941 - 1945 годов, его памятных уроков. Принципиальной установкой настоящего исследования является стремление видеть в становлении прозы о войне не сумму отдельных фактов и явлений,а литературный процесс, что порождает угол нашего зрения на ту меняющуюся панораму литературной жизни и наиболее тесное взаимодействие с самой действительностью.И поэтому - сама “ проблема правдивого изображения героических судеб и характеров героев из военной поры сегодня находится в главном русле исканий всей нашей прозы”(6).
Важно учитывать, что литературный процесс с его неизбежным устремлением к хронологической последовательности и преемственности традиций в итоге знаменует движущие художественные тенденции.
“ Литературно - исторический процесс не может рассматриваться как движение по одной линии, даже отдельное произведение имеет несколько измерений... -верно пишетМ.Верли в своей книге “Общее литературоведение” и далее высказывает весьма существенную для нас мысль о том, что здесь всегда происходит “ постоянное забегание вперед или возвращение назад, изменение места и подхода”(7).

написанному до него, уже созданному со времени начала войны, с тем, чтобы продолжать художественное увековечевание подвига своего народа. Общеизвестно. что в минувшей войне победило не только наше оружие, побеждали и высокие принципы гуманизма и, прежде всего, над человеконенавистнической идеологией фашизма. И этот нравственный приоритет был единым звеном в цепи испытанных общечеловеческих мерок, оттого мы снова и снова стремимся в конце века исследовать необозримое поле войны, стараясь постичь как можно глубже те закономерности, которые постоянно живут в нашем сознании как определенные исторические уроки. Сквозь кровь и пепел, через людские трагедии мы , встречая ХХ1-ЫЙ век, снова и непроизвольно оглядываемся назад: что осталось у нас позади, чему научило нас прошлое и что ждет всех впереди?
Для более углубленного постижения подвига народа в годы Великой Отечественной войны существенными для нас являются и такие категории эстетики как героическое и патриотическое в характере героев. Эти категории справедливо рассматриваются в литературоведении при анализе именно героической личности, потому что, на наш взгляд, в отличие от возвышенного или прекрасного героические и патриотические начала не мыслятся вне связи с личностью героя, с народом, совершающим подвиг. Понятна нам и та тревога самих писателей- фронтовиков при современном, не всегда оправданном нигилистическом отношении к героическому подвигу своего народа. Так, например, Г.Бакланов далеко не праздно задается следующим вопросом в статье “Имена на обелиске”: “А не сужаем ли мы порой понятие героизма, подвига, видим ли в литературе всю массовость героизма наших людей в годы войны?..”(34). Надо сказать, что в целом ряде исследований, многочисленных монографий последних десятилетий, посвященных изучению природы героического и патриотического в искусстве и литературе, данный аспект получил довольно обширное освещение. Выделяются научные работы таких, ученых, как Ю.Борева, И.Кузьмичева, П.Топера, А.Бочарова, А.Адамовича, Л.Пяоткина, В.Чалмаева,
А.Когана, М.Минокина, И.Сушкова, Бор.Леонова, Л.Лейдермана и других исследователей(35). При всем разнообразии и их сугубо индивидуальных подходах и решенях непосредственных задачу генетического постижения героизма названные нами ученые видят в свете постоянного его развития и тесной взаимосвязи с движением исторических событий. И это. надо полагать, закономерно, потому что и в изданных монографиях, и в опубликованных литературно - критических статьях, в противном случае, вряд ли было бы возможно глубокое осмысление новаторской сущности характера героя, выражающего основы народного самосознания в особо трагические лихолетья, как и вообще вести разговор о концепции человека в литературе XX века. Актуальность исследования данного аспекта обоснована еще и тем, что война до сих пор определяет климат нашего мира, она не только не уходит из нашего самосознания и тревожной памяти, но и характеризует сущность человека, его гражданскую совесть, высвечивая все его духовное противоборство. Крайне любопытно в плане наших замечаний отметить то, что и Д.С.Лихачев, например, касаясь сущности героического характера в произведениях древнерусской литерату-