Художественная концепция личности в творчестве Н. С. Лескова 60-х годов

• Автор: Реклинг, Ирина Васильевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Армавир
• Количество страниц: 199 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. ИЗОБРАЖЕНИЕ РАЗЛИЧНЫХ ФОРМ НАРОДНОГО СОЗНАНИЯ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н.С.ЛЕСКОВА (I
ПОЛОВИНА 60-Х ГОДОВ)
1.1.Особенности мировоззрения и творчества писателя в исследованиях разных лет
1.2.Анализ индивидуального типа сознания простого человека в рассказе “Разбойник”
1.3.Мотивация коллективной крестьянской психологии в
рассказе “Язвительный”
1.4 Соотношение религиозно-формального и христианско-нравственного типов сознания в повести “Воительница”
Глава 2. ОСВОЕНИЕ Н.С. ЛЕСКОВЫМ ДИАЛЕКТИКИ
“ГРЕХОВНОГО” ТИПА СОЗНАНИЯ ЛИЧНОСТИ В
ПОВЕСТИ “ЛЕДИ МАКБЕТ МЦЕНСКОГО УЕЗДА” КАК ЭТАП НА ПУТИ СОЗДАНИЯ ОБРАЗА “ПРАВЕДНИКА”
2.1. Концептуальное разнообразие подходов в определении типологии и содержания образа Катерины Измайловой
2.2. Решение проблемы преступления и наказания в повести
Глава 3. ФОРМИРОВАНИЕ И ХУДОЖЕСТВЕННОЕ
ВОПЛОЩЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ “ПРАВЕДНОСТИ” В
ПРОЗЕ ЛЕСКОВА 60-Х ГОДОВ
3.1. Проблема исследования истоков и генезиса
“праведнического” типа сознания в творчестве писателя
3.2. Истоки кризиса нравственного сознания героя в рассказе “Овцебык”
3.3.“Житие одной бабы” как первое художественное осуществление авторской концепции “праведности”
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Для современного литературоведения характерны переоценка отечественной классики, стремление к ее глубокому и объективному анализу без излишней опоры на социально-идеологические базисы и установки.
Наиболее значительный интерес в этом плане представляет творчество тех писателей, чье имя не связано напрямую с какими-либо литературнополитическими течениями своего времени, чье перо не ангажировано ими и может с полным основанием считаться “свободомысленным”.
Именно к таким “неукротимым” духом художникам слова относится обладатель одного из ярчайших талантов своего времени Н.С.Лесков. Его проза всегда оставалась загадкой, будоражила умы читателей и исследователей.
Либерально-демократическая пресса 1860-1870-х гг. пыталась “запретить” Лескова. Даже в 90-е гг. крупнейший идеолог легального народничества Н. Михайловский все еще утверждал, что лесковское творчество - это фальсификация художественности.
Статьи Н.Абрамовича [1, 230], А.Волынского [28,168], П.Краснова [78,448], М.Меньшикова [117,155], появившиеся после смерти Лескова как дань искреннего восхищения и признания его повествовательной манеры, описательны и не удовлетворяли самих истолкователей.
В конце концов сложился не очень определенный и противоречивый образ писателя трудной судьбы, писателя талантливого и самобытного, стоящего в стороне от главного литературного потока.
Этот образ, ставший стереотипным, был усвоен и на Западе. Показательны, в частности, рассуждения Томаса Манна: “Неизвестность его имени - дело особое ... Русская критика не любила и не любит называть это имя, хотя иной раз, например, устами Венгерова, ей приходилось признать, что “по художественной силе” Лесков не уступает “никому из великих мастеров”... Между тем

он был не только поразительным выдумщиком, но и писал, как меня уверяют, чудеснейшим русским языком и провозвестил душу своего народа так, как это, кроме него, сделал только один - Достоевский” [115, 40-41].
Огромная заслуга в истолковании и оценке творчества Лескова принадлежит М. Горькому, который по сути дела открыл его для нашей литературы. Горький с впечатляющей для своего времени точностью сказал о нем главное: “Как художник слова, Н.С. Лесков достоин стать рядом с такими творцами литературы русской, каковы Л. Толстой, Н. Гоголь, И. Тургенев, А. Гончаров. Талант Лескова силою и красотою своей немногим уступает таланту любого из названных творцов священного писания о русской земле, а широтою охвата явлений жизни, глубиною понимания бытовых загадок ее, тонким знанием великорусского языка он нередко превышает названных предшественников и соратников своих” [44, 235].
К мысли об органичности, целостности пути Лескова-художника наука шла очень долго. В сущности, лишь в последние десятилетия благодаря работам И.Видуэцкой, А.Горелова, Б.Дыхановой, Л.Крупчанова, И.Столяровой,
В.Троицкого и других исследователей можно убедительно объяснить то, что современникам писателя казалось неразрешимым парадоксом. При этом по-прежнему справедливым остается мнение, что лескововедение находится в периоде накопления и собирания фактов жизни и творчества писателя, и это открывает новые возможности его изучения.
В литературоведении до сих пор остается открытым вопрос о политической и творческой ориентации Лескова. Особенно это касается 60-х годов. Причисление художника к той или иной общественной партии, группе было и остается определяющим фактором в изучении особенностей его мировоззрения и художественного мышления. Одни лескововеды с различной степенью категоричности относят писателя к лагерю “шестидесятников”, констатируя близость их политических, социальных, эстетических воззрений и единые принципы изображения действительности. Так, П. Пуствойт [136, 8], И.Столярова

го перейдет детям и внукам, образуя бесконечную линию круга деревенского коллектива, мира, где передаваемые от поколения к поколению духовные ориентиры незыблемы, бесконечны и имеют значение образца.
В рамках народной эталонности и пытается действовать герой Лескова. Он ощущает себя неотъемлемой частью крестьянского коллектива и живет по принципу народной мудрости: “Храбрись не храбрись, а храбрее мира не будешь...” [93, 1, 6]. Отговаривая путников ехать ночью, он осознает не только личную ответственность за их жизни, но и за покой и благополучие всей деревни:
- Ловко рассуждаешь! Што миру? Он (разбойник - И.Р.) теперича по злобе мой двор зажжет да всю деревню спалит. Миру што? [93, 1 ,6].
Здесь наблюдается прямая зависимость личного, индивидуального и общего, коллективного начал: я - это они.
В этом едином, замкнутом общими моральными принципами- круговом пространстве осуществляется и обратная связь: крестьянин ответственен перед всеми: они - это я:
- Ему, вору-то, что тебя загубить али село спалить? Ему все одно, одна дорога; а ты поди, там пойдут тебя водить да тягать, чего не держал да чего не ловил? а тут мир, - за всю беду ты и в ответе [93 , 1 , 7].
Субъективная и объективная субстанции здесь взаимопроникаемы и взаи-мозаменимы. Следовательно, герой рассказа действует в соответствии с этическими представлениями всего народа, и мы можем говорить о наличии у него эталонного нравственного сознания.
Почему же чувство страха взяло в душе простолюдина верх над естественными для него желаниями помочь и поделиться с нуждающимся?
Следует учесть, что в мужичьем сознании даже на житейско-бытовом уровне прочно закреплено как знание о христианской добродетели, так и учение о враге человеческом - Сатане, который постоянно стремится разорвать ве-