Романтическая мифология А. С. Пушкина

• Автор: Балашова, Ирина Александровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Ростов-на-Дону
• Количество страниц: 429 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
§ 1. Мифология в теории и практике романтизма
§2. Пушкинская теория романтизма
§3. История изучения романтизма и мифологии Пушкина
Глава 1. Традиции и мифология Пушкина
§1. О стихотворении A.C. Пушкина «Усердно помолившись богу»
§2. К вопросу о литературных источниках «Стихов, сочиненных
во время путешествия (1829)» A.C. Пушкина
§3.0 роли литературных традиций в повести
A.C. Пушкина «Гробовщик»
§4. Традиции Дж.Ф. Купера в творчестве А.С. Пушкина
§5. Опера K.M. Вебера «Freischütz» в творческом
восприятии A.C. Пушкина
§6. Традиции славянской культуры
в поэтическом творчестве A.C. Пушкина
§7. Вл. Ходасевич, соавтор A.C. Пушкина
(стихотворение «Романс»)
§8. Пушкинские образы в стихотворном цикле
А. Ахматовой «Requiem»
Выводы
Глава 2. Проблема личности у Пушкина-романтика
§1. Пушкин
§2. Тема любви в лирике A.C. Пушкина второй половины 1820 гг.
Роман в стихах «Евгений Онегин»
§3. Об американском источнике поэмы
A.C. Пушкина «Медный всадник»

§4. Повесть «Пиковая дама». Романтическая концепция
личности в творчестве А.С. Пушкина
Выводы
Глава 3. Взаимосвязь графики и словесных образов поэта
§1.0 портрете Дж. Г. Байрона в арзрумской тетради A.C. Пушкина
§2. Крым в рисунках A.C. Пушкина
§3. Первая встреча A.C. Пушкина и М.С. Воронцова
Выводы
Г лава 4. Особенности пушкинского мифологизма
§1. A.C. Пушкин в Ростове-на-Дону в 1820 году
§2. Самоназывание и самоосознание в повести
A.C. Пушкина «Капитанская дочка»
§3. Историзм А.С. Пушкина-романтика
§4. Об особенностях лирических образов A.C. Пушкина
Выводы
Заключение
Библиография
ВВЕДЕНИЕ
§1. Мифология в теории и практике романтизма
Внимание к мифологии, роли ее в творческом процессе и ее особенностям актуально для истории литературы. Вопрос о романтической мифологии также поднят в ряде исследований последних лет. Отправными теоретическими положениями при изучении мифологии Пушкина являются те, которые были высказаны А.Ф. Лосевым в 1920-х гг. Философ определил художественную форму, «которая дана как цельный миф, цельно и адекватно понимаемый. Это внесмысловая инаковость, адекватно воспроизводящая ту или иную смысловую предметность. Это - инаковость, родившая целостный миф». По мнению ученого, «художественное в форме есть принципиальное равновесие логической и алогической стихий»1.
Позже отечественное литературоведение освоило поэтику мифа, и значительным вкладом в науку явились работы В.В. Иванова, Е.М. Мелетинско-го, В.Н. Топорова2. Однако историко-литературные концепции, в том числе имеющие отношение к Пушкину, долгое время не были соотнесены с теоретическими постулатами. Не так давно можно было назвать лишь отдельные исследования, где историко-литературные процессы и реалии изучались на основе разработки мифопоэтики. К ним относятся статьи М.М. Гиршмана и Л.П. Стулишенко, В.М. Марковича, С.Н. Бройтмана, В.И. Тюпы, С.В. Сапож-кова, B.C. Непомнящего, Л.М. Лотман3. Заметим, что в основном это работы теоретиков, и для них характерен интерес к мифу как исторически древней форме4.
Недостаточное внимание к мифотворчеству как реалии искусства нового времени сказалось не только на историко-литературных работах, но и на исследованиях поэтики мифа. Знакомя читателя с развитием науки о мифе, Е.М. Мелетинский не вполне прояснил ее философские и исторические истоки, поскольку теория мифа не была выверена эстетикой романтизма5. Зате-

“Онегина”, и вы, конечно, узнали некоторых лиц» (10, 468, 690; ориг. по-франц. ).
Определенное смирение перед реальностью присуще автору поэмы «Кавказский пленник», но оно соседствует с пониманием взаимосвязей реального и идеального. A.A. Бестужеву в 1825 г. Пушкин пишет; «Руслан молокосос, Пленник зелен - и пред поэзией кавказской природы поэма моя -голиковская проза. Кстати: кто писал о горцах в «Пчеле»? вот поэзия! Не Якубович ли, герой моего воображенья? Когда я вру с женщинами, я их уверяю, что я с ним разбойничал на Кавказе, простреливал Грибоедова, хоронил Шереметева etc. - в нем много, в самом деле, романтизма. Жаль, что я с ним не встретился в Кабарде - поэма моя была бы лучше. Важная вещь! Я написал трагедию и ею очень доволен; но страшно в свет выдать - робкий вкус наш не стерпит истинного романтизма. Под романтизмом у нас разумеют Ламартина. Сколько я ни читал о романтизме, все не то; даже Кюхельбекер врет» (10, 148 - 149). А чуть ранее, в 1822 г. - В.П. Горчакову: «Черкесы, их обычаи и нравы занимают большую и лучшую часть моей повести; но все это ни с чем не связано и есть истинный hors d’œuvre (нечто добавочное)». Ощущение преобладания субъективного в поэме не оставляет поэта, и он пишет Горчакову в том же письме: «Характер Пленника неудачен; доказывает это, что я не гожусь в герои романтического стихотворения. Я в нем хотел изобразить это равнодушие к жизни и к ее наслаждениям, эту преждевременную старость души, которые сделались отличительными чертами молодежи 19-го века» (10, 42).
В произведениях Пушкина нет полного подчинения образа реальности, и в период острого кризиса летом 1826 г. Пушкин обращается к Вяземскому: «Сердечно благодарю тебя за стихи. Ныне каждый порыв из вещественности - драгоценен для души» (10, 163), Размышляя о правдоподобии в письме Н. Раевскому-сыну 1825 г., поэт отмечает, что «и классики и романтики основывали свои правила на правдоподобии», а оно «исключается самой природой