Синтетизм в системе художественного мышления Е. И. Замятина

• Автор: Шпак, Валерия Геннадиевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2001
• Место защиты: Самара
• Количество страниц: 196 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I Эстетические взгляды Евгения Замятина
§1 Синтез различных видов познания
§2 Интеграция изобразительно-выразительных средств,
присущих разным видам искусства
§3 Синтез различных художественных языков эпохи
§4 Освоение художественного опыта предшественников и
современников
ГЛАВА II Концепция персонажа в творчестве Е. И.
Замятина
§1 Многообразие социально-психологических типов
§2 Типология женских характеров
ГЛАВА III Принципы формирования пространственно-временного
континуума в прозе Е. И. Замятина
§1 Перцептуальная модель хронотопа
§2 Формирование концептуальной модели хронотопа
§3 Комически деформированный хронотоп
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ
БИБЛИОГРАФИЯ
ВВЕДЕНИЕ
Эксперимент, экспериментатор - эти понятия можно считать определяющими при рассмотрении творчества писателя Евгения Ивановича Замятина. Одним из первых на экспериментальный характер творчества Замятина обратил внимание А. К. Воронский1. Он отмечал необычность, "нереалистичность" творческой манеры писателя. Доведенный до крайности, эксперимент привел к созданию "сгущенного", "отчеканенного" стиля. Того индивидуального, узнаваемого стиля, о котором ученик Замятина К. Федин скажет: "Замятина нехитро угадать по любой фразе"2.
Определить суть этого эксперимента можно, обратившись к исследованию системы художественного мышления Замятина-прозаика.
Имеющиеся на данный день в научном обиходе исследования отечественных и зарубежных авторов дают основание сделать предварительный вывод о том, что исследуемая проблема остается пока малоизученной. В поле нашего зрения попадают работы, весьма далеко отстоящие друг от друга как по времени, так и по месту издания - работы как российских, так и зарубежных ученых.
В замятиноведении следует выделить несколько пластов, объединенных общим предметом исследования, но недостаточно связанных между собой в силу временной и географической разобщенности исследователей.
1. Первые отклики на только что опубликованные произведения Замятина мы находим в работах Раф. Григорьева, И. М. Василевского, Вяч. Полонского, Д. Валики. В этот период преобладает чисто внешняя, эмоционально ярко выраженная, часто восторженная оценка произведений начинающего автора без какой-либо ориентации на решение литературоведческих проблем. Рецензентов интересует связь созданных писателем образов с действительностью, актуальность замятинской прозы.
«Жуткую, пугающую фантасмагорию» увидел автор знаменитых «Силуэтов» Ю. И. Айхенвальд в повести Е. И. Замятина «Уездное»

замечает: "Уездная реальность приобретает освещение мистическое... Везде маячит какой-то странный свет, не столько действительная жизнь, сколько сновидение жизни, путаница и наваждение"3.
Одной из задач первых замятинских рецензентов было поддержать начинающего талантливого автора. И.М. Василевский замечал: "Это писатель. У него не только большая сила изобразительности. У него есть еще какая-то серьезность, почти суровость, которая неизбежна в серьезном деле... Именно такие, энергичные, живые таланты необходимо нужны нашей любимой и нелепой, такой уездной России"4.
Однако и в первых обзорах уже встречались серьезные, собственно литературоведческие замечания. Из них мы выделим прежде всего те, которые так или иначе выводят нас к обозначенной проблеме.
"Сознательность, рассчитанность приемов изображения и стиля, употребляемых автором"5, констатирует Раф. Григорьев. А. Дерман вторит ему, замечая, что от первой книги молодого писателя (имеется в виду первый сборник "Уездное") "веет какой-то холодновато-рассчитанной, сознательной планомерностью"6.
Критики Раф. Григорьев и Б. Эйхенбаум7, пытаясь адекватно воспринять и оценить тип художественного мышления и писательскую манеру Замятина этих лет, стремятся выстроить систему эстетических координат, занимающую некое промежуточное положение между натурализмом, реализмом и модернизмом. Уже первые замятинские тексты свидетельствовали о том, что в литературу пришел не традиционалист, а писатель, склонный к поиску новых средств художественной выразительности. Однако это новое на первых порах не всегда поддавалось типологическому анализу и классификации.
Итоговой для осмысления творчества Замятина в критике 1910-х гг. является работа Д. Балика «В лаборатории поэта (Ф. Сологуб, А. Белый, Е. Замятин)»8. Отмечая недостаток "художественной критики” при осмыслении творчества Замятина, Балика удачно восполняет этот пробел.

художественном слове соединены “творчество, воплощение, восприятие”.
Стремление к диалогу с читателем, а не к дидактическому нравоучению свойственно для всех видов искусства рубежа веков. Художники-импрессионисты, представляя вниманию публики работы с нечеткими контурами, неясными линиями, предлагали зрителю самому «дорисовывать» картину. Поэты-символисты, допуская бесконечное число возможных толкований конкретного символа, стремились вовлечь читателя в творческий процесс. Впрочем, такой подход был уместен только по отношению к «очень развитой и умеющей воспринимать очень тонкие штрихи аудитории» (17, 89).
Однако Замятин не пытался, подобно символистам, «увести» читателя от реального мира, заставить задуматься о философских основах бытия. Он лишь стремится «оставить свободу для частичного творчества самого читателя» (17, 97), сделать его «соучастником творческой работы», потому что «результат личной творческой работы ... всегда укладывается в голове резче, ярче, прочнее» (17, 96).
Подобному «сотворчеству» читателя и писателя способствует использование такого стилистического приема, как воспроизведение «эмбрионального языка мысли» (17, 92), когда читатель получает «только начальный импульс» и вынужден самостоятельно «эти отдельные вехи связать промежуточными звеньями ассоциаций или нехватающих элементов силлогизма» (17, 92). Употребление незаконченных фраз, ложных отрицаний, реминисценций, отраженных изображений также, по мнению Замятина, должно способствовать этому процессу.
Однако, стремясь к экономии образных средств, допуская некоторую «недоговоренность» в ходе повествования, Замятин всегда «договаривал» до конца свою общественную позицию, ясно давал понять свое отношение к описанному в произведении. Не высказанная прямо, эта позиция выражалась в художественном строе произведения. В первые послереволюционные годы он писал о том, что на «демос российский» нельзя «смотреть как на ребенка, невинность которого надо оберегать» (16, 101). Эту необходимость правды и