Литературные диалоги поэтов пушкинской плеяды

• Автор: Федосеева, Екатерина Николаевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2001
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 285 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА Е ЛИРИЧЕСКИЙ СУБЪЕКТ И ЛИРИЧЕСКИЙ ОБЪЕКТ В ТВОРЧЕСТВЕ ПОЭТОВ ПУШКИНСКОЙ ПЛЕЯДЫ
§ 1. Портрет как средство диалогического общения
£ 2. Вещь как средство диалогического общения
§ 3. Имя как средство диалогического общения
ГЛАВА П. ЛИРИЧЕСКИЙ СУБЪЕКТ В СИТУАЦИИ ОБЩЕНИЯ
И В СИТУАЦИИ ОДИНОЧЕСТВА
§1. «Пиры» в индивидуальных поэтических контекстах
§2. Философами асу мерки.» Н.Л. Зоризкынскосо, П. Л. Зяземскосо и Л, С Пушкино как проекция на внутренний диалог
ГЛАВА ПЕ «ЧТО ВОС ХИТИТЕЛЬНЕЕ, КРАШЕ ...СВОБОДНЫХ ДРУЖЕСКИХ БЕСЕД...»
§ 1. Диалог с поэтом
§ 2. Диалог с другом
$ 3. Диалог с философом
§ 4. Диалог с героем
ГЛАВА XV. ДИАЛОГ С ЖЕНЩИНОЙ
£ I. Диалог Вяземского с женщиной на языке шутки
£ 2. Диалог Языкова с женщиной на языке иронии
£ 3. Диалог Боратынского с женщиной на языке анализа
£ 4. Диалог Давыдова с женщиной на языке страсти
$ 5. Диалог Пушкина с женщиной на языке всех чувств
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Литературоведение последних десятилетий настойчиво обращается к терминам «диалогичность» («диалогизм») и «монологичность» («монологизм»). Эти понятия характеризуют вовлеченность (или, напротив, невовлеченность) сознания, поведения, высказываний человека в процессы межличностного общения. Диалогичность имеет место там, где высказывания являются звеньями живого и плодотворного общения людей и выявляют их духовный опыт.
Считается, что в основе своей лирика монологична, хотя в понимании ее сути нет единого мнения. Признавая, что «специфика лирического рода» заключена в «наличии образа лирического переживания»,1 исследователи по-разному расценивают соотношение лирического переживания с внешним миром.
Н.А.Гуляев полагает, что поэт выявляет свое авторское сознание в стихотворениях, не преодолевая никаких внешних и внутренних смысловых преград: «изображая внешний мир, - пишет исследователь, - лирик, по существу, растворяет его в своем переживании».2 Г.Н.Поспелов говорит о двусторонней связи лирической поэзии и действительности: «мысли и чувства не только всегда «вызваны» явлениями мира, но и всегда, так или иначе, направлены на них, а отсюда и как-то отражают их в себе...».3 Этот интенциональный характер лирики был отмечен еще В.Г.Белинским: лирический субъект «не только переносит в себя предмет, растворяет, проникает его собою, но и низводит из своей глубины все те ощущения, которые побудило в нем столкновение с предметом».4 Все приведенные точки зрения объединяет характеристика лирической поэзии при помощи понятий: «отражение» и «растворение», и не принимается во внимание
1 Эту мысль многих исследователей подчеркивает В.Д. Сквозников в книге «Лирика Пушкина» (М., 1975.С. 11)
2 Гуляев Н А. Теория литературы. М., 1977. С.
3 Поспелов Т.Н. Теория литературы. М., 1978. С. 94.
4 Белинский ВТ. Поли. собр. соч.: В 13 т. М.- Л., 1953. Т. V. С. 45.

тот факт, что субъект, вмещая в себя бытие, отражая и растворяя его в своем сознании, еще и формирует, преобразует его по своей личной и временной мерке.
А. А. Смирнов представляет лирическое произведение в виде «своеобразного поля переживания лирическим субъектом факта, события и даже процесса, происходящего в действительности. Основой же лирического художественного образа является наличие идейно-смысловой напряженности между полюсами объекта и субъекта. Граница между лирическим и нелирическим проходит через эстетически осмысленную изменчивость сферы переживаний и настроений авторского сознания, обладающего высокой степенью интенсивности».
Связь с действительностью не имеет одностороннего (монологического) характера. Внешнее событие опосредовано в лирике переживанием автора, факты реальной действительности метафорически преобразуются, а преобразование свидетельствует о реакции, отношении, интерпретации. С другой стороны, внутренняя речь также материализуется в сообщение, открывая себя вовне. По словам Л.С.Выготского, «внутренняя речь сохраняет коммуникативную функцию, является средством общения и становится своеобразной формой

сотрудничества с самим собой».
Проблема диалога в лирике была почти закрыта авторитетом М.М. Бахтина, положившего идею диалога в основание исследования словесного творчества. Не изымая лирику из общего диалогического контекста художественной сферы, он очерчивает крут для возможного диалога в ней. «...Всякая лирика, - пишет М.М. Бахтин, - жива только доверием к возможной хоровой поддержке, разница может быть только в определенности стилистических моментов и формально-технических особенностей: только там, где начинается существенное отличие, где
1 Смирнов А. А. Романтическая лирика А С. Пушкина. М., 1994. С. 30.
2 Выготский Л. С. Развитие высших психических функций. Из неопубликованных трудов. М., 1960. С. 194.

Столбом усы, виски горою,
Жестокий ментик за спиною
И кивер чудо набекрень
[201]
Облик Давыдова нарочито гиперболизирован, являет собой вызов общественному вкусу и ложному приличию.
Примеры своеобразного моделирования реального и поэтического облика несколько в меньшей степени находим и у других поэтов плеяды. Так, Дельвиг окружен антично-анакреонтическим ореолом, являя собой переселенца из прекрасного, изящного мира Эллады. В духе греческих поэтов пишет ему посвящение Пушкин в известной «Загадке» (1829):
Кто на снегах возрастил Феокритовы нежные розы?
В веке железном, скажи, кто золотой угадал?
Кто славянин молодой, грек духом, а родом германец?
Вот загадка моя: хитрый Эдип, разреши!
[11:177]
Пушкину вторит Языков, обращаясь к Дельвигу: «душой и лирой древний грек» [265]. Дельвиг создает эстетическую иллюзию золотого века в веке железном, его идиллии отнесены не к прошлому, они - суть вневременного поэтического мира. Прекрасное, оттененное бурями настоящего, чувствуется им еще более ярко («и в бурю мы счастливы будем»).
Духовный образ его друга Боратынского близок скорее северному царству полуночи, с его мрачными ущельями, погруженными во тьму. Не случайно своему поэтическому рождению он обязан Финляндии. В глазах современников Боратынскому предписана роль вечного «Агасфера своей думы».1 И в реальной жизни элегические ноты поэту были присущи не в меньшей степени.
Языков представляется в образе «вечного студента», «юноши-поэта», увенчанного хмелем, стремившегося также соответствовать своему поэтическому облику.
1 Айхенвальд Ю. Силуэты русских писателей. М., 1998. Т. 1. С. 107.