Источники по истории римского вольноотпущенничества: проблемы интерпретации и понимания

• Автор: Улбутов, Дмитрий Иванович
• Шифр специальности: 07.00.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Казань
• Количество страниц: 206 с.

Оглавление
Введение
Глава I. Общая характеристика источников по истории римского вольноотпущенничества
§ 1. Комплекс источников по истории римского
• вольноотпущенничества
§2. Историческая коммуникация и понимание источников
Глава II. Терминологический полиморфизм понятия вольноотпущенник (источниковедческий аспект)
§1. Термины, обозначающие вольноотпущенников в юридических источниках
§2. Понятийная система римского права и феномен вольноотпущенничества
Глава 111. Атрибуции социального типа вольноотпущен-
• ника в источниках
§ 1. Принципы анализа эпиграфических источников §2. Атрибутивные признаки римских вольноотпущенников по данным надписей
Глава IV. Авторское восприятие феномена римского вольноотпущенничества как тип источниковой рефлексии
§1. Образы вольноотпущенников в нарративных источниках
§2. Феномен римского вольноотпущенничества в письменной традиции
• Заключение
Список условных сокращений
Список использованных источников и литературы

128-164

Введение
«Если мы рассматриваем рабство как систему, то отпуск на волю, каким бы ни оборачивался он благодеянием для отдельно взятых лиц, также приобрёл форму системного явления, но не разрушал рабство, как систему, а укреплял его до известного предела»1. Эту мысль Кейта Хопкинса можно было бы привести в качестве эпиграфа, поскольку она выражает в широком смысле главное содержание такого исторического явления, как римское вольноотпущенничество. Но в определении этого феномена обнаруживаются нередко такие элементы, которые противоречат друг другу. В силу этой причины рождаются различные типы истолкования данного феномена, опирающиеся на материал разных видов источников, в которых вольноотпущенничество предстаёт в большом многообразии.
Римское вольноотпущенничество - явление разнородное, имеющее сложную структуру, в которой отражается многообразие форм его проявления в исторической действительности. Особенно ярко специфика вольноот-пущенничества обнаруживается в сфере правовых отношений, где вольноот-пущеннический статус порождает довольно интересное положение личности. Но постепенно, за противоречиями правового положения вольноотпущенни-ческого сословия открывались инициированные ими социальные противоречия, которые также требовали к себе внимания исследователей. Таким образом, появились целые направления в изучении феномена вольноотпущенни-чества, связанные с деятельностью вольноотпущенников на общественном поприще, с их участием в административном управлении, с экономической ролью вольноотпущенничества, а также с вопросами бытового поведения и духовных ценностей вольноотпущенников. Помимо этого специализация исследований развивалась по пути дифференцированного изучения отдельных слоев вольноотпущенничества (частновладельческих, городских и импера-
' Hopkins К.. Conquerors and slaves. Sociological studies in Roman history. London - New-York - Melbourne, 1978. P. 4.
торских), а также по принципу географической локализации особенностей положения вольноотпущенников.
В историографии довольно рано сложилась основная тенденция интерпретации вольноотпущеннического феномена. Первоначально проблема вольноотпущенничества возникла в связи с изучением римского права, где функционирует понятие вольноотпущенник. Таким образом, вольноотпу-щенничество изначально преподносилось как юридическое явление. Понятие юридического статуса вольноотпущенника рассматривалось самостоятельно, отдельно от его социальной основы. Особенно это проявляется в общих работах по истории отдельных правовых институтов, в которых проблема вольнотпущенничества высвечивается лишь косвенно - для иллюстрации действия юридических норм. Юридическое понятие вольноотпущенничества сознательно ставится в качестве основы для изучения всего явления в целом2. Однако, в этих работах прослеживается тенденция определить феномен вольноотпущенничества не дифференцированно, а совокупно, как однородное явление. Хотя уже при первом взгляде на источники становится очевидной глубокая дифференциация вольноотпущеннического сословия. В силу этой причины появляются работы, в которых исследовательская проблематика также становится более специализированной. В одних работах исследуется юридическое положение императорских вольноотпущенников, их привилегии, выражавшиеся в возможности, вопреки квиритскому праву, непосредственно стать полноправными гражданами3. Другие изучают возможность
2 См., например, Besnier R. Les affranchis impériaux a Rome de 41 a 54 après J.-C. // Cours de Droit romain approfondi. Paris, 1947-48; Lambert J. Les operae liberti: contribution a l’histoire des droit de patronat. Paris, 1934; Bradley K.R. The Vicesima Libertatis. Its history and significant- // Klio. 1984. 66. P. 175-182; Pavis d’Escurac Henriette. Affranchis et citoyenneté: les effets juridiques de l’affranchissement sous le Haûte-Empire // Ktema. 1981. VI. P. 181-192; Masi Doria C. Civitas Operae Obsequium: tre studi sulla condizione giuridica dei liberti. Napoli, 1993; Salier R.P. Personal patronage under the Early Empire. Cambridge, 1982 и другие.
3 См., например, F.ck W. Ordo equitum, ordo libertorum. Freigelassene und ihre Nachkommen im Römischen Ritterstand. Paris, 1999; Nichols D. A. The imperial slaves and freedmen of Africa Proconsularis from Augustus to the Severi. Chicago, 1981; Morabito M. Les réalités de l’esclavage d’après le Digesté // Revue Histoire de Droit français et étranger. 1984. 62; Boulvert
основном фигура Публилия Сира проявляется в работах общего характера по истории античной литературы, как иллюстрация отдельных проявлений некоторых тенденций80.
Творчество Петрония, в отличие от Публилия Сира, вызывало и вызывает по сей день большой интерес у исследователей различного профиля. Для нас оно интересно с точки зрения существования романа «Сатирикон»81 и реакции на него со стороны читателей. Его роман - уникальное явление для античной литературы. В строгом смысле «Сатирикон» - это форма менипповой
сатуры , то есть повествовательное изложение, в котором проза чередуется со стихами. Но он далеко выходит за рамки обычного типа такого рода литературы. Это сатирический роман «низменного бытового» содержания. В античной литературе этот роман стоит изолированно, и мы не знаем, имел ли Петроний предшественников и последователей83. Однако это не «низменная» пародия на «высокий» греческий роман; здесь нет той морализирующей установки, которая была характерной для менипповых сатур. Перелицовывая любовный роман, Петроний лишь стремился развлечь публику шокирующей откровенностью описаний, далеко выходящих за грань того, что считалось пристойным в классической литературе84. Пожалуй «Сатирикон» есть то са-
80 Таковы, например, работы Riebbeck S. Geschichte der römischen Dichtung. Stuttgart, 1887; Модестов В. И. Лекции по истории римской литературы. - СПб., 1888; Giancotti F. Mimo е gnome. Studio sui Labereo e Publio Siro. Messine, Florence, 1967.
1 Petronius Arbiter Titus. Petronii satirae et liber priapeorum. Adiectae sunt Varronis et Seneca satirae similisque reliquiae. Tertium ed. F. Buecheler. Berolini, 1882.
82 Тройский И. М. История античной литературы. - М., 1983. С. 424.
83 Возможно. «Метаморфозы» (или «Золотой осёл») Апулея является наиболее близким но жанру литературным произведением той эпохи. С точки зрения историко-литературных связей наиболее вероятна переработка греческого любовного романа с сохранением его сюжетной линии и отдельных мотивов. См. Тройский И. М. Ук. соч. С. 424.
84 Парадоксально, но именно констатация вывода о развлекательной направленности «Сатирикона» в какой-то мере оттолкнула исследователей-историков от этого источника, определив этот роман в разряд «социально нерефлексирующих» и, в силу особенностей жанра (фактически относящихся к классическому средневековому роману, которые переносились на мениппову сатуру без учёта античной специфики), не обладающих какой бы то ни было достоверностью. (См. Стрельникова И. Петроний и Апулей // Петроний Арбитр. Сатирикон. Апулей. Метаморфозы. - М., 1991. С. 12).