"Фауст" И.-В. Гёте и русская литература XX века : мотивы, образы, интерпретации

• Автор: Шор, Галина Александровна
• Шифр специальности: 10.01.03, 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Екатеринбург
• Количество страниц: 246 с.

Оглавление
Введение.

Глава 1. Серебряный век интерпретационные модели усвоения Фауста

Глава 2. Фауст в отечественной литературе х годов

Глава 3. Фауст Гте в творческой интерпретации М. Булгакова Роковые яйца, Собачье сердце

Глава 4. Гтевское начало в творчестве В. Набокова Защита Лужина.

Глава 5. Художественная модификация гтевских идей в литературе второй половины XX века.
Заключение.

Список использованной литературы

Наконец, три великих немца, Гте, Ницше и Вагнер, воссоединили миф с современным искусством, структурировали путь от традиционной мифологии к мифотворчеству, в конечном итоге допустили наличие в мифе вневременной смысловой плоскости, той художественной координаты, которая обобщает опыт прошлого и переносит его на плоскость настоящего, оставляя пространство для будущего. Гете, Ницше и Вагнер признали возможность модификационных изменений мифа, актуализацию тех или иных составляющих, в зависимости от сущностных характеристик эпохи. Соответсвенно для гтевского мирообраза характерно стремление найти в мифологическом сознании схему, тип, некий модус реальности, способный адекватно отразить е и в то же время объяснить. XX век ощутил потребность приобщиться к общемировому мифопоэтическому пространству, противопоставить хаосу и распаду организующую миропорядок миссию мифа1. Обращение к мифологическому началу и его производной мифологеме приближает нас к такому понятию, как архетип. Наполненное сегодня литературоведческим содержанием, оно первоначально получило широкое распространение в работах психоаналитиков и, прежде всего, трудах К. Юнга. Этот учный в своих работах по анапитической психологии заявляет о существовании двух начал личностного бессознательного и коллективного архетипа. В первом случае это некая концентрация вытесненных представлений о поведении, нормах, установках, на которых зиждется социум. Архетип это содержание коллективного бессознательного начала. Философ напрямую соотносит два понятия мифология и архетип. Первое в этом случае органично включает второе и, в свою очередь, становится источником для зарождения, функционирования архетипических моделей и образов. Архетип заключает в себе универсальные образцы бессознательного начала, не подвергнутые сознательной интерпретации. По мысли Юнга, архетип, сформировавшийся на протяжении исторического опыта человечества, включает в себя некие знаковые, символические компоненты, формирующие всеобщую базу социокультурного бытия. См. i С. i i. , . . iii. i, . . ii. .. . . .. Фрай . Критика, религия, Вопросы литературы. С. 7 7. Именно второй имеет непосредственное отношение к исследовательскому полю нашей работы. Он подвергается обработке в сказках, мифах, верованиях. Архетип, как считает Юнг, представляет то бессознательное содержание, которое изменяется, становясь осознанным и воспринятым. Значит, инновационные корреляты заложены уже в природе архетипа. Продукт коллективного бессознательного вмещает в себя разнородный опыт человечества, допускает полилинейное толкование, сопряженное с эмблематикой исторической эпохи, общественнополитическими наслоениями, социокультурными особенностями. Архетип предполагает индивидуально очерченную, творчески маркированную инвариантность, допущенную в том или ином тексте. В какомто смысле архетипыобразы становятся обобщнными символическими выражениями внутренних поисков творцов, они точно помогают культурам непрерывно воспроизводить свое прошлое, поддерживать связь с мифологическими первой стоками. Согласно взглядам Юнга, культуры, которые утратили свои архетипы, обречены па гибель. В данной исследовательской работе нас будет интересовать архетипический образ мага и чернокнижника, вступившего в отношения с дьяволом, образ, обнаруживший себя ещ в средневековой культуре и одновременно представляющий собой архетипобраз, ставший частью мирового мифологического контекста, что объясняет его широкое бытование в различных национальных культурах. Примечательно, что архетипический компонент, допущенный Гте в качестве творческого первоисточника, включил в себя многовековой опыт человечества, воплощнный в фольклорном сознании, а затем уже активно заявивший о себе в различных художественных текстах. Подход к архетипическому началу, ставшему структурообразующим компонентом гтевской трагедии, позволяет выявить надындивидуальное и авторски очерченное в теле трагедии Гте, и в то же время архетипобраз, взятый немецким автором в качестве основы сюжетнофабульных конструкций, помогает увидеть в литературном пространстве последующих периодов некое звено, соединяющее крайне разнородные начала.