Метафора и литературное произведение: структурно-типологический, историко-типологический и прагматический аспекты исследования : На материале русской литературы

• Автор: Иванюк, Борис Павлович
• Шифр специальности: 10.01.02, 10.01.06
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Киев
• Количество страниц: 369 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение

РАЗДЕЛ 1. Произведение как художественное целое в контексте метафоры

Выводы
РАЗДЕЛ 2. Метафора в контексте исторической поэтики произведения как художественного целого
Выводы
РАЗДЕЛ 3. Метафорический тип целостности лирического произведения на материале русской поэзии первой половины XIX века

3.1. Введение в проблему

3.2. Стихотворениесравнение Проблема композиции

3.3. Стихотворениеаллегория и стихотворениесимвол Проблема семантики

Выводы
Общие выводы
Список использованной литературы


Что касается первой возможности, хранящейся в закромах коллективной памяти и порождающего, и воспринимающего сознаний и связанной с дефеноменологизацией объекта, т. Однако понятийное содержание объекта не получает в метафоре своей самодостаточной реализации, а его предполагаемый контур угадывается по его метонимически выделенному признаку. Из всего вероятного набора атрибутивных признаков объекта порождающее сознание как бы выбирает один или несколько и с помощью остраннсния и имагинативной манипуляции с ним или с ними разминает его содержание до тех пор, пока оно не концептуализируется через свое инобытие в предикате, т. При этом генетическая связь с понятием объекта не прерывается, тем самым признак приобретает значение миметической грунтовки всего целокупного образа объекта. Вовторых, в результате внутриметафорического взаимосоотнесения его составляющих обнаруживается и субъективное присутствие автора, которое проявляется как в самом выборе понятийного признака, так и в метафорическом обмысливании последнего. Но тем не менее это разъятие позволяет понять структуру авторского способа метафоризирования, а в целом, и содержание авторского мирообраза. Втретьих, в результате восприятия метафоры создается некий проективный образ остранненного объекта, виртуальное содержание которого является явно избыточным не только по сравнению с его понятийным, но и с метафорическим содержанием. Реципиент с помощью предиката осознает, что в аргументе структурируются не только понятийные признаки предмета, но и коннотативные и даже акцидентные, которые поддаются имагинативной легализации как его новые безусловные атрибуции. Так, например, в известной пушкинской метафоре пчела за данью полевой вероятными признаками нектара являются те, которые можно именовать усладой пчел, пчелиным напитком и т. И каждый из них, как и реализованный в данной метафоре, оказывается лишь одним из возможных наряду с другими вариантами окончательного формообразования, а вместе они входят в целокупный объем виртуального содержания предмета. В этом плане любой реализованный в метафоре признак предмета является ассоциативным знаком его виртуального содержания, сольным проявлением немого хора возможностей. Конечно, понятийное и виртуальное содержания не только не исключают друг друга, а самым необходимым образом связаны между собой, без чего вероятность метафорической рефлексии объекта остается проблематичной. С одной стороны, понятие объекта определяет горизонт его виртуального содержания, и потому суть их отношений можно обозначить с помощью концептуальной метафоры, изображенной на известной картине П. С другой стороны, виртуальное убеждает не только в том, что понятийное содержание объекта не является равновеликим ему, но и в том, что в самом объекте заключена, обусловленная осознанием мирового единства, установка на реинкарнацию, на бесконечный диахронический ряд метафорических превращений. Это подтверждается художественной практикой, достаточно вспомнить в связи с этим такие традиционные для мировой поэзии объекты художественной рефлексии, как луна, роза, водопад, колокол, лебедь и другие. Каждый новый метафорический образ любого из них, участвуя в художественной истории объекта, не только обозначает всю ее ретроспективу, вступая со своими предшественниками в диалогические состязания, которые отнюдь не дисциплинируются привычной схемой традицииноваторства, но что важнее всего, обогащает представление о виртуальном потенциале объекта. По мере осуществления метафорической истории объекта, по мере востребования его виртуального потенциала последний, как это ни покажется парадоксальным, увеличивается, убеждая в собственной неисчерпаемости. Иначе говоря, каждая очередная метафора накапливает не только позитивную, но и не имеющую своего завершения минусисторию объекта, не способную на окончательный катарсис формообразования. Как писал Ж. Маритен, вещь тогда достигает полноты бытия, когда она образована в соответствии с формой, требуемой ее природой.