Человек Пушкинской эпохи в историческом нарративе : По материалам лич. архива В. Д. Вольховского

• Автор: Гавришина, Оксана Вячеславовна
• Шифр специальности: 24.00.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 142 с.

Введение.

Постановка проблемы. Актуальность темы исследования.

Предмет современного знания о культуре обнаруживает себя на пересечении предметных областей других дисциплин. Среди них важное место принадлежит истории культуры. Среди актуальных в современном историческом знании процессов необходимо отметить все возрастающий интерес к изучению феномена исторического сознания. Историческая биография - жанр, традиционно привлекавший внимание исследователей.1 В данной работе предпринимается попытка изучения феномена исторической биографии в России XIX века на примере биографии В.Д. Вольховского.
В историографической традиции сложился определенный образ Владимира Дмитриевича Вольховского (1798-1841). Для выходца из бедной дворянской семьи В.Д. Вольховский сделал хорошую карьеру. Окончил Императорский Царскосельский лицей. Лицеист первого выпуска, первая большая золотая медаль. Служил в Петербурге (офицер Генерального Штаба), потом на Кавказе (обер-квартирмейстер, а затем начальник штаба Отдельного Кавказского Корпуса). В отставку вышел в 1839 году генерал-майором и кавалером многих орденов, но не по своей воле. Был “прикосновенным” к следствию по делу о “злоумышленных” обществах (член союза Спасения и союза Благоденствия). Последняя опала связана с посещением Отдельного кавказского Корпуса в 1837 году Николаем I. Был женат (с 1834 г.) на Марии Васильевне Малиновской, дочери первого директора лицея В.Ф. Малиновского. Трое детей - Анна, Мария, Владимир. Выжила только Анна, младшие дети умерли в детстве. М.В. Вольховская намного пережила мужа и умерла в 1899 году. Современники неизменно характеризовали В.Д. Вольховского как человека удивительной честности, порядочности, трудолюбия и отзывчивости.
Возможно продолжить изучение жизни Вольховского в русле традиционного биографического метода, выявляя неизвестные ранее факты, или помещая известные факты в новые контексты. В данном исследовании предлагается другой подход. Знание о Вольховском в культуре определяется не только сводом фактов, полученных при изучении источников, но и тем, как эти факты организуются в единое целое, которое получает наименование “жизнь В.Д. Вольховского”. “Жизнь Вольховского” - это единый культурный текст, который невозможно разделить на “текст источника”, “культурный контекст” и “текст историка”.
1 См. Проблемы биографического жанра в советской исторической пауке: научно-аналитический обзор / Беленький И.Л. - М., 1988. - 27, [1] с.
Цели и задачи исследования. Цель данного исследования состоит в том, чтобы на примере формирования в русской культуре XIX - XX вв. “текста о Вольховском” раскрыть существующую историографическую традицию как феномен культуры, проследить не только на уровне содержания (представлений), но и на уровне формы (способа построения текста) бытование знания о прошлом в культуре.

Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:

- описать, как складывался образ Вольховского;

- проследить, как формировались контексты его восприятия;

- выделить и описать культурные нормы, определявшие позицию авторов, писавших о Вольховском.
Исследовательский подход. Одним из ключевых терминов, на которых строится данное исследование, является “исторический нарратив”. Толкование этого термина в современном историческом знании неоднозначно. Необходимо выделить по крайней мере два значения.
Нарратив исторический
1) повествование - стиль, который историк использует, чтобы запечатлеть события в прошлом. В самом широком понимании “повествование” предполагает передачу последовательности событий, имеющей начало, середину и конец. Возможны другие формы репрезентации знания о прошлом. Знание о прошлом не зависит от формы, в которой оно выражается.
2) текст историка в целом, с заглавием, сносками и т.д. Словоупотребление указывает на текстуальную (дискурсивную) природу текста историка. Знание о прошлом непосредственно связано с формой, в котором оно выражается. Исторический нарратив обеспечивает саму возможность знания о прошлом.
Первоначально “narrative” обозначает правдивую историю - историю, рассказанную человеком, которому известны факты. В классической латыни термин “narratio” использовался для обозначения части выступления оратора, в которой излагаются факты. В средние века это слово распространяется также на выступление в суде. В отношении к описанию прошлого слово стало применяться в XVII в. Собственно сочетание “нарративная историография” распространилось в XVIII в., оно использовалось для обозначения нового типа “связной”, “повествующей” историографии, которая противопоставлялась фрагментарным сводам данных историков-антикваров. В XIX в. с профессионализацией исторического знания “повествующая” историография становится основной формой написания истории, в

воспитанников имп. Лицея за ноябрь 1812 г.: “За обедом <Пушкин - О.Г> вдруг начал громко говорить, что Вольховский г-на инспектора боится, и видно оттого, что боится потерять доброе свое имя, а мы, говорит, шалуны, его увещеваниям смеемся.”59 У нас есть все основания полагать, что Пушкин и Вольховский в лицейские годы принадлежали к разным группировкам.60 К середине 1820-х годов, отношение Пушкина к Вольховскому изменяется. 61 Тот факт, что характеристика Вольховского почти целиком основана на “лицейском” цитировании, указывает на то, что текст этот был предназначен исключительно для товарищей по выпуску и не отличался по характеру от обычной среди лицеистов практики цитирования всем хорошо известных текстов. Немаловажно, также, что это четверостишье не вошло в окончательную редакцию и, следовательно, не было известно даже тем, кому это послание предназначалось. Впервые полный текст стихотворения “19 октября” был опубликован Я.К. Гротом в 1857 году.62 В контексте вторичного означивания эти строки утратили присущий им корпоративный смысл и стали восприниматься исключительно как положительная характеристика Вольховского, данная ему столь культурно значимым лицом как Пушкин. К концу XIX в. это четверостишье становится неотъемлемым атрибутом образа Вольховского.
Со временем корпоративные представления о лицейских годах среди лицеистов первого выпуска, конечно, претерпевали изменения. Так, как было отмечено выше, растущая слава Пушкина как поэта постепенно стала оказывать влияние и на лицейский круг, однако новые смыслы никогда окончательно не вытесняли первоначальных. В 1850-е гг. историки начинают изучать Пушкина и обращаются к лицею. Они создают свой образ лицея, который почти полностью был направлен на то, чтобы объяснить становление гения Пушкина. Этот образ лицея вступает в сложные отношения с воспоминаниями о лицейских годах и воспоминаниями в этом контексте о Пушкине лицеистов первого выпуска.
Модест Андреевич Корф в уже цитированных заметках пишет: “Кто не хотел учиться тот мог предаваться самой изысканной лени, но кто и хотел, тому не много открывалось способов, при неопытности, неспособности или равнодушии большей части преподавателей, которые столько же далеки были от исполнения устава, сколько и вообще от всякой рациональной системы преподавания. В следующие курсы, когда они пообтерлись на нас, дело пошло, я думаю, складнее: но несмотря на то, наш выпуск,
59 Разговоры Пушкина: Репринт. Воспроизведение изд.1929 г. - М., 1991. - С. 2-3.
60 Тынянов Ю.Н. Пушкин и Кюхельбекер... С. 242. Тынянов отмечает, что и Вольховский, и Пушкин были в “оппозиции” Энгельгарту, однако источники этой оппозиции были разные.
61 О взаимоотношениях Пушкина и Вольховского см. Главу 2.
62 Известия второго отдела имп. Академии наук. - 1857. - Т.VI.