Роль агиографии эпохи Меровингов в становлении западноевропейской христианской культуры

• Автор: Донченко, Алексей Иванович
• Шифр специальности: 24.00.02
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Благовещенск
• Количество страниц: 439 с.

Оглавление
Введение

Глава I. Литературный характер агиографии и идеал святого

1. Типизация в легенде. Схема и чудо

2. Типы святых меровингской агиографии

3. Неагиографические элементы легенды

Глава II. Принятие германцами христианства и проблема

пережитков язычества

1. «Религия германцев» и миссионерство

2. Пережитки язычества

3. Проблема преемственности между языческими божествами и христианскими святыми

Глава III. Легенда и народ
1. Стратификация населения в государстве франков
2. Метод анализа
3. Народные элементы легенды - А. Отдельные разрозненные мотивы
4. Народные элементы легенды - Б. Местные сказания и процесс 227 их создания. Народная традиция
5. Различия между легендой и фольклором
6. Отношение легенды к народу. Псевдонародные и социальные мотивы
Заключение. (Функции культа святых и легенды
вхристианской культуре эпохи Меровингов)
Примечания
Список сокращений
Библиография

Введение
Актуальность темы. В последние годы, как всегда, бурной российской действительности мы наблюдаем многочисленные, и подчас, весьма радикальные попытки переосмысления западноевропейского опыта и западноевропейской истории. Термины “цивилизованные страны”, “цивилизованный мир” появляются уже не только на полосах газет и в журнальных статьях, но даже в трудах маститых исследователей. Попытка выяснить истоки “торжества” западной модели развития, соотнести её с опытом нашей страны вновь и вновь побуждает ученых обращаться к истории западноевропейских стран. И подобного рода поиски неизбежно приводят к эпохе раннего средневековья, когда на обширных пространствах Европы появились предки современных “цивилизованных” народов.
Однако указанная эпоха характеризуется и ещё одним явлением огромной важности - приобщением пришельцев к христианской религии и культуре. Совершенно неслучайным представляется тот факт, что в поисках основ культурной и цивилизационной самобытности европейцев исследователи обращаются к истории распространения христианства, ибо его роль в коренном переустройстве всех сфер жизни как отдельного индивида, так и больших человеческих коллективов на сегодняшний день не нуждается в дополнительном обосновании.
И одним из основных свидетельств этого сложного и противоречивого процесса является агиографическая литература вообще и агиографическая легенда в частности. Будучи, подчас, единственным источником по тому, весьма отдалённому от нас времени, она, вопреки скептицизму учёных XIX - нач. XX в., даёт уникальную возможность в уяснении многих оригинальных черт западноевропейского раннего средневековья.
Работая уже достаточно долгое время с агиографическими произведениями указанного периода времени, нам не раз приходилось задумываться над тем, что конкретно может рассказать христианская легенда о социаль-

ной структуре общества, и не можем ли мы с её помощью узнать о жизни таких категорий населения, которые в других источниках почти не упоминаются. Исследования подобного рода вынудили нас заняться агиографическим методом и образом святого. Поле деятельности постоянно расширялось, нас стали интересовать всё новые и новые темы, и мы постоянно сталкивались с принципиальными вопросами и проблемами, которые требовали определённого решения. Но чем насущнее становились вопросы, тем труднее находились ответы. Этому были объективные и субъективные причины. Так, сегодня невозможно охватить всю литературу по данной теме. Многие сферы, которые необходимо затронуть при исследовании меровингских легенд и меровингской эпохи, давно переросли в отдельные дисциплины, требующие специального изучения, и едва ли найдётся историк, который в одиночку сможет овладеть всеми этими областями знания. Монографическая литература по отдельным легендам весьма разрозненна, опубликованная же в журналах, часто труднодоступных, - столь же трудноохватываема. И всё же мы постарались, по возможности, привлечь и использовать всю доступную нам литературу с тем, чтобы максимально избежать упрёков в небрежности. Однако мы прекрасно понимаем, что, наверное, многое всё же осталось упущенным; и нам остаётся лишь надеяться на то, что упущения эти не очень значительны.
Современная тенденция к детальному исследованию довольно ограниченных тем (что именуется “микроисторией) далеко неслучайна. Данный метод имеет как большие преимущества, так и серьёзные недостатки, поскольку велика опасность затеряться в деталях и не увидеть важные связи. Однако при этом во многих случаях историк должен исходить из неких общих положений, которые потом принимаются просто на веру. Настоящее историческое исследование, по нашему мнению, должно отталкиваться от общей картины эпохи и эту попытку приходится всегда совершать заново. Данный постулат обязывает историка быть мужественным перед лицом ошибок и неполноты сведений, поскольку при иной постановке вопроса со-

которые происходили б то время. Для нас представляется особенно важным исследовать тенденции этого переходного периода, этого “плавильного тигля”, в котором начинали выкристаллизовываться некоторые, имевшие большое будущее, структуры. Чтобы проследить, как всё это начинает проявляться на определённом социальном фоне, мы построили свою работу на основе таких легенд, которые, по крайней мере, хотя бы частично были предназначены для простого народа. Иначе говоря, мы стремимся рассматривать эпоху Меровингов, хотя и как целое, но только с определённой точки зрения. Почему мы поступаем именно так, т.е. в чём заключается своеобразная ценность указанных легенд, мы постараемся пояснить по ходу дальнейшего изложения.
Итак, исходным пунктом исследования являются “меровингские легенды”, которые хронологически понимаются так, как они даны в Scriptores ге-rum Merowingicarum (кроме этого, там где это необходимо мы используем легенды меровингского времени опубликованные в таких авторитетных сериях как Auctores antiquissimi (MGH), Acta Sanctorum, Acta Sanctorum ordinis s. Benedicti, Acta apostolorum, Bibliotheca hagiographica Graeca, Bibliotheca hagiographica Latina antiquae et mediae aetatis, Corpus scriptorum ecclesiastico-rum Latinorum, Patrologia Graeca и Patrologia Latina Миня, Scriptores rerum Gennamcarum in usum scholarum ex MG separatim editi, Vitae Sanctorum Hi-berniae), но не с точки зрения их литературной структуры, как того требует более узкое определение этого понятия. Мы стараемся последовательно рассматривать указанные легенды именно как легенды, т.е. как литературные произведения со своеобразной и особой техникой и функцией и изучать их развитие в определённых хронологических рамках. Нет ничего хуже, чем подходить к изучению агиографических источников с заранее заготовленной схемой “легенды”, поскольку в таком случае все характерные различия исчезают либо расплываются и таким образом выпадают из сферы наших интересов. Только тогда, когда мы пытаемся внимательно проследить обусловленные временем типические различия, агиография предстаёт перед