Этнолингвистический анализ музыкальной терминологической лексики в младописьменных языках : На материале осетинского и адыгских языков

• Автор: Тотоонова, Ирина Хушиновна
• Шифр специальности: 10.02.20
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 249 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
, , Глава 1. Понимание термина и терминологической лексики
в современном терминоведении
1.1. Место терминологии в социокультурных системах и языке
1.2. Проблема границ терминосистем и их стратификация
Выводы к главе
Глава 2. Особенности терминов вокального искусства
2.1. Терминосистема «вокальное искусство» осетин
2.1.1. Микросистема с организующим центром «голос»
2.1.2. Микросистема с организующим центром «песня»
2.1.2.1. Подсистема «жанры осетинских народных песен»
2.2. Терминосистема «вокальное искусство» адыгов
2.2.1. Микросистема с организующим центром «голос»
2.2.2. Микросистема с организующим центром «песня»
2.2.2.1.Подсистема «жанры адыгских народных песен»
2.2.3. Песенно-музыкальная культура адыгов и религия
Выводы к главе
Глава 3. Особенности терминов инструментального искусства
3.1. Терминосистема «инструментальное искусство» осетин
3.1.1. Микросистема «музыкальные инструменты»
а) Духовые
б) Струнные
в) Ударные
3.1.1.1. Подсистема «музыканты-исполнители»
3.1.1.2. Подсистема «игра на музыкальных инструментах» (настройка и исполнительские приемы)
3.1.2 Микросистема «инструментальные жанры» (названия
мелодий, наигрышей)

3.2. Терминосистема «инструментальное искусство» адыгов
3.2.1. Микросистема «музыкальные инструменты»
а) Духовые
б) Струнные
в) Ударные
3.2.1.1. Подсистема «музыканты-исполнители»
3.2.1.2. Подсистема «игра на музыкальных инструментах» (настройка, исполнительские приемы)
3.2.2. Микросистема «инструментальные жанры» (название
мелодий, наигрышей)
Выводы к главе
Глава 4. Особенности употребления музыкальных терминов, восходящих к звукоподражательным словам
4.1. Терминосистема «звукоподражания» в осетинской музыкальной культуре
4.2. Терминосистема «звукоподражания» в адыгской музыкальной культуре
Выводы к главе
Заключение
Список использованной литературы
Приложение 1. Иронско-дигорско-русский словник музыкальной
терминолексики
Приложение 2. Адыгейско-кабардино-русский словник
музыкальной терминолексики

Введение
Среди сокровищ, накопленных человечеством за тысячелетия его истории, музыкальная культура занимает особое место. «Музыка - сверстник мира, чья глубокая древность делает ее происхождение столь же неясным, как образование языка или первых членораздельных звуков человеческого голоса» (Бёрни 1961: 166).
Без музыки, искусства очень древнего, не мог жить ни один народ на земле. Еще в первобытном обществе музыка являлась непременной составной частью игр первобытных людей. Тогда она была неотделима от слов песен и движений в пляске и входила в состав так называемого единого синкретического искусства.
«В древнейшей музыке было много подражания звукам окружающей среды. Постепенно люди научились отбирать из огромного количества звуков и шумов звуки музыкальные; научились осознавать их соотношение по высоте и длительности, их связь между собой. Ритм раньше других музыкальных элементов получил развитие в первобытном музыкальном искусстве. Первобытная музыка помогала людям найти ритм в работе. При этом певцы подчеркивали ритм ударами в ладоши или притоптыванием: это самая древняя форма пения с сопровождением. По сравнению с музыкой первобытного общества, музыка древнейших цивилизаций стояла на неизмеримо более высокой ступени развития» (Музыка 1977: 315).
Так, в древнекитайской традиции мир - это музыкальная система, ее «звучащее тело». Истоки музыки, - говорится в одном старинном трактате, - далеко в прошлом. Она возникает из меры и имеет корнем Великое единство. Со времен архаики музыка в Китае была символом всеобщего порядка, именно ее магические свойства приводили в гармонию отношения Вселенной, Поднебесной и Человека. Музыка наделялась демиургической силой. Космогонический процесс, каким он представлен в трактате китайских натурфилософов «Люйши Чуньцю» (240 г. до н.э.), неотделим от

Так как естественно сложившиеся системы, в которых требования к терминам могут не совпадать с реальным использованием термина, преобладают над идеальными, необходимо, учитывать, как предлагает В.П. Даниленко, не только «сферу фиксации», но и «сферу функционирования», в которой терминология изымается из рамок замкнутой системы и свободно включается в общелитературное изложение (Даниленко 1971).
Лингвисты не могут не принимать во внимание специфику связей термина с предметами и явлениями действительности, с понятиями, суждениями и умозаключениями человеческой мысли, с другими словами реальной структуры языка. Очень многие исследователи — как при диахроническом, так и при синхроническом исследовании терминологии - ставят под сомнения терминологический статус используемой лексики. Языковой знак термина часто связан с тем или иным ранее сложившимся значением (понятием), привносимым из общего языка и нередко называемым буквальным значением термина. Этот термин может быть сопоставлен в известной мере с введенным в свое время В.Гумбольдтом термином «внутренняя форма слова» (Гумбольдт 1985: 242).
По мнению ученого В.М.Лейчика, термин берет (и сохраняет) от лексической единицы определенного естественного языка лишь то, что может быть названо его языковым субстратом, а главным в термине является его терминологическая сущность, т.е. способность оптимально выполнять функцию обозначения специального общего понятия в системе понятий известной специальной области знаний или деятельности. Кроме того, термины, являясь средствами обозначения специальных понятий как уже было доказано, несут в своей содержательной структуре признаки и специальных, и логических понятий. Поэтому можно говорить о том, что признаки логического понятия накладываются как бы «сверху» на содержательную структуру термина, и, таким образом, термин представляет собой сложное многослойное образование, в котором естественноязыковой субстрат и логический суперстрат образуют соответственно