Идея счастья и способы ее актуализации : на материале русского и французского языков

• Автор: Богданова, Марина Алексеевна
• Шифр специальности: 10.02.19
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Армавир
• Количество страниц: 254 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение

Глава 1. Основные теоретические положения

1.1. Концепт и лингвокультурная идея

1.2. Идея счастья в институциональном дискурсе

1.2.1. Идея счастья в этической парадигме

1.2.2. Идея счастья в социально-психологической парадигме

1.2.3. Идея счастья в религиозном дискурсе

1.3. Наполнение лингвокультурной идеи счастья

Выводы
Глава 2. Идея счастья в русском языковом сознании
2.1. Понятийная составляющая идеи счастья
2.1.1. Понятийная составляющая по данным лексикографии
2.1.2. Идея счастья в паремиологии
2.1.3. Идея счастья в художественном дискурсе
2.2. Образная составляющая идеи счастья
2.2.1. Метафорическо-образная составляющая идеи счастья
2.2.2. Прецедентно-образная составляющая идеи счастья
2.3. Значимостная составляющая идеи счастья
Выводы
Глава 3. Идея счастья во французском языковом сознании
3.1. Понятийная составляющая идеи счастья
3.1.1. Понятийная составляющая по данным лексикографии
3.1.2. Идея счастья в паремиологии
3.1.3. Идея счастья в художественном дискурсе
3.2. Образная составляющая идеи счастья
3.2.1. Метафорическо-образная составляющая идеи счастья
3.2.2. Прецедентно-образная составляющая идеи счастья

3.3. Значимостная составляющая идеи счастья
Выводы
Заключение
Библиографический список
Приложение
Приложение

ВВЕДЕНИЕ
Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению идеи счастья как категории, в которой синтезируются концепты счастья и несчастья, в русской и французской лингвокультурах.
На современном этапе развития языкознания одной из первоочередных проблем может быть названа проблема определения общей для языка и культуры онтологической платформы. Для этого необходимо изучить языковые единицы как средство хранения и передачи ментальности носителей языка, а также как средство, продуцирующее эту ментальность. Рассматривать ментальность народа в отрыве от изучения языка и культурного контекста невозможно, это взаимосвязанные, взаимозависимые и взаимообусловленные явления (см.: [Пименова, 2006, с. 41-46]).
Антропоцентрическая ориентация современной лингвистики детерминирует неуклонно возрастающий интерес исследователей к проблеме взаимосвязи языка и культуры — двух глобальных системных образований, регулирующих жизнь индивида и обеспечивающих существование социума.
В лингвокультурологии — науке о взаимосвязи культуры и языка - в качестве объективных элементов культуры выступает вся совокупность традиционно выделяемых языковых единиц (слов, фразеологизмов, паремий, текстов и т.д.). Субъективные элементы культуры, реализованные в языке, получили название лингвокультурных концептов.
Немаловажным аспектом изучения концептов является их топология: определение и описание бытования этих ментальных сущностей при функционировании в основных областях общественного сознания (в научном, обыденном/языковом, религиозном и пр. сознании), частично совпадающих с типами дискурса. Концепт не только выступает в роли базового элемента языкового сознания индивида, но и является выразителем культурных особенностей народа.
Однако в языке имеется имя, которое, может быть, еще более органич-
монизм признает счастье высшим благом и объявляет стремление к счастью основой морали, а деонтологизм на первое место среди этических ценностей ставит долг и счастье признает в лучшем случае лишь производным от добродетели, отождествляя его с моральным удовлетворением.
В начале XXI в. С. Г. Воркачев предлагает классификацию фелицитар-ных концепций, которую мы берем за основу. Сущностные концепции счастья, построенные на приоритете источника «фелицитарного блага», в определенной степени поддаются типологизации. С. Г. Воркачев выделяет следующие концепции: аккумулятивные, коэффициентные и операторные (см.: [Воркачев, 2004, с. 62-76]).
Аккумулятивные концепции счастья процессуальны и позволяют усматривать фелицитарное благо как источник счастья не только и не столько в результатах достижения цели/исполнения желания/удовлетворения потребности, сколько в самом процессе, в самой деятельности: «Счастье заключается не столько в обладании, сколько в процессе овладения предметом наших желаний» (Гельвеций); «Счастье ... в вечном стремлении к новым наслаждениям и новым совершенствам» (Лейбниц); «Всегда чего-то желать -дабы не стать несчастным от пресыщенности счастьем» (Грасиан). Одним словом, «счастье не в счастье, а лишь в его достижении» (Ф. Достоевский) (цит. по: [там же, с. 69]).
В коэффициентных фелицитарных концепциях источник счастья усматривается в полном или частичном совпадении желаний и их исполнения, целей и их достижения, блага идеального и блага реального, а сущность объекта счастья представлена здесь «алгебраически»: «Человек есть дробь. Числитель, это - сравнительно с другими, - достоинства человека; знаменатель, это - оценка человеком самого себя» (Толстой). Само же счастье в подобном коэффициентном представлении выполняет функцию психологического стимула жизни (см.: [Попов, 1986, с. 29]) и носит нормативнооценочный характер (см.: [Воркачев, 2004, с. 70]).