Драматургическое действие в лингвосемиотическом аспекте : на материале русских и французских инсценировок повествовательной прозы

• Автор: Гордиенко, Елена Игоревна
• Шифр специальности: 10.02.19
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 283 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ИНСЦЕНИРОВКА КАК ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

§1.1. Инсценировка как трансформация текста

§1.2. ДРАМАТУРГИЯ И ПОВЕСТВОВАНИЕ КАК ЛИТЕРАТУРНЫЕ ФОРМЫ

1.2.1. ЛИТЕРАТУРНЫЕ РОДЫ ЭПОС И ДРАМА

1.2.2. ДРАМА В ПОВЕСТВОВАНИИ

1.2.3. ПОВЕСТВОВАНИЕ В ДРАМАТУРГИИ

§1.3. Семиотическая организация повествовательных и драматургических текстов 38 §4. Языковые различия повествовательных и драматургических текстов

1.4.1. Нарративный и диалогический режимы высказывания

1.4.2. Текстовая интерференция

1.4.3. Точка зрения
ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ 1
ГЛАВА 2. ДРАМАТИЗАЦИЯ
§ 2.1. Текстовая интерференция
§ 2.2. «Локализация .
§ 2.3. Режим высказывания
ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ 2
ГЛАВА 3. СЦЕНИЧЕСКОЕ ГЕТЕРОДИЕГЕТИЧЕСКОЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ
§3.1. История
§ 3.2. Текстовая интерференция
§ 3.3. «Локализация
§ 3.4. Режим высказывания
ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ 3
ГЛАВА 4. СЦЕНИЧЕСКОЕ ГОМОДИЕГЕТНЧЕСКОЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ
§4.1. История
§ 4.2. Текстовая интерференция
§ 4.3. «Локализация
§ 4.4. Режим высказывания
ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ 4
ГЛАВА 5. ТЕАТР ПОВЕСТВОВАНИЯ
§5.1. История
§ 5.2. Текстовая интерференция
§ 5.3. «Локализация
§5.4. Режим высказывания
ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ 5
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА
ИСТОЧНИКИ
ПРИЛОЖЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. Художественный текст неоднократно становился предметом лингвистического анализа. Современная филология уделяет особое внимание «образу автора», изучению особенностей художественного времени, дейксиса, синтаксиса. На данном этапе развития науки языковая структура художественного текста достаточно полно исследована на материале повествовательного (работы В. Шкловского, Б. В. Томашевского, М. М. Бахтина,
В. В. Виноградова, Ю. М. Лотмана, К. Хамбургер, Р. Барта, Ж. Женетта, Цв. Тодорова, В. Шмида, Б. А. Успенского, Е. В. Падучевой, Н. А. Кожевниковой, М. 10. Сидоровой) и лирического текста (труды Б. В. Томашевского, Р. О. Якобсона, Ю. М. Лотмана, М. Л. Гаспарова, Г. О. Винокура, М. И. Шапира, И. И. Ковтуновой, А. А. Липгарта, М. Ю. Сидоровой, О. Г. Ревзиной). В то же время драматургический текст остается до сих пор практически вне поля грамматических исследований фикциональных текстов. В отличие от повествовательного и поэтического дискурса, драматургия практически не рассматривается сегодня как отличный от естественного диалога тип коммуникации.
Распространенный стереотип восприятия драматургии как обмена репликами между персонажами, отражающийся во многих лингвистических работах, разбивается сегодня о наличие драматургических текстов, в которых речь построена по другому -принципу. Продолжающийся с конца XIX века кризис классической драматургической формы, ее «эпизация» свидетельствует, на наш взгляд, не об отклонении от драматургических принципов организации текста, но о выявлении заложенных в драматургию структурных возможностей. Грамматику драматургического текста сегодня необходимо основывать не только на диалогических пьесах, но и на экспериментальных формах драматургии, постепенно становящихся нормой театрального языка.
Особое место в ряду исторического противопоставления драматургических и эпических текстов занимают инсценировки повествовательных текстов. Инсценировка по определению должна трансформировать текст одного рода литературы в другой, так что в ней обязаны проявиться языковые отличия структуры одного типа текстов от другого. В то же время, в XX веке появляется целый ряд театральных адаптаций, о которых говорят, что они не являются инсценировками, так как не
трансформируют текст, но при этом являются основой сценического текста спектакля. Инсценировка является лучшим, на наш взгляд, материалом для подтверждения или опровержения гипотез о принципах языковых различий драматургического и повествовательного рода литературы, о закономерностях перехода художественного монологического в художественный диалогический текст.
Целью диссертационной работы является выявление и объяснение состава и структуры языковых трансформаций в процессе инсценировки повествовательного текста на современном этапе развития театра. Автором руководило стремление понять, насколько появившиеся в XX веке неклассические формы инсценировок подпадают под общие лингвистические принципы инсценирования. В намерения автора не входило при этом описание всех возможных в процессе инсценирования текстовых изменений, театроведческий или литературоведческий анализ конкретных спектаклей. В фокусе исследования - теоретические представления о
драматургическом языке и выпадающие из научного поля зрения «эпизированные» формы театрального текста.
Для достижения поставленной цели решаются следующие частные задачи:
1. собрать существенное количество инсценировок для исследования;
2. описать научные подходы к вопросу о трансформации повествовательного текста при инсценировке и различиях эпического и театрального типов текстов;
3. систематизировать языковые признаки различия повествовательных и драматургических текстов;
4. проанализировать собранные инсценировки на соответствие выявленным признакам;
5. в случае, если не во всех инсценировках наблюдается ожидаемая картина трансформации текста, классифицировать типы полученных текстов;
6. объяснить происходящие лингвистические трансформации или их отсутствие. Объектом диссертационного исследования является языковая структура
текста инсценировки повествовательного произведения.
Предметом изучения стали лингвосемиотические принципы трансформации нарративного текста в текст драматургический.
Материалом исследования послужили русские и французские инсценировки повествовательной прозы преимущественно XX - начала XXI века. Основным

шать зрителя комического заряда, доступного для читателя [Hubert, 2012, р. 11]. П. Клодель прямо указывает в предисловии к «Атласному башмачку», что ремарки могут быть прочитаны со сцены: «Сценические указания могут, когда захочется режиссеру и когда они не помешают ходу действия, быть показаны или прочитаны помощником режиссера или самими актерами, которые достанут из карманов или передадут друг другу необходимые для этого листы» [Claudel, 1957, р. 11]. Ж. Данан вспоминает, как актер Ф. Шометт в спектакле Ж.-П. Винсена «Счастье» по пьесе Ж. Одгоро в «Комеди Франсез» (1983) читал «дидаскалический роман» из партера [Ryngaert, Danan, 2005, p. 41-45]. Из русских постановок можно вспомнить спектакль «Жизнь удалась» Театра, do с (2008, реж. М. Угаров и М. Гацалов) по одноименной пьесе Павла Пряжко, в которой актеры текст то читали с листа, то играли от себя. Практика эта во-многом выходит из традиции читок, открытых для публики, - жанр чрезвычайно популярен в России в последние годы благодаря разнообразным фестивалям, таким как «Любимовка» и «Текстура». Эксперимент стал нормой, и сегодня в европейском театре «с микрофоном и без, с названным или нет говорящим, ремарки зачитываются, проговариваются, их или произносят актеры во время представления, или передают по радиосигналу, что не всегда вызвано драматургической необходимостью, а иногда уже рискует вызвать скуку» [Sermon, Ryngaert, 2012, p. 13].
Возникают пьесы, в которых нарративный текст интегрирован в текст диалогический, так что его непроизнесение разрушит поэтику, ритм всего произведения. Процитируем «Пьесы» Ф. Миньяна:
«Anna dit à Tac: «Embrasse-moipour voir». Le mari d'Anna dit: «Assis-toi Anna». Il demande à Tac: «Tu viens au cimetière». Tac répond: «Une idée d'un coup venir ici et me voilà». Il rit, est au comble de la joie; d'ailleurs il dit: «Oh quelle joie»n [Minyana, 2001, p. 89].
Другой французский драматург H. Ренод дополняет реплики персонажей указаниями идентичности типа «сказала Пат», «сказал Боб»:
11 Анна говорит Таку: «Обними меня, чтобы увидеть». Муж Анны говорит: «Садись, Анна». Он спрашивает Така: «Ты идешь на кладбище». Так отвечает: «Внезапная идея прийти сюда и вот я здесь». Он смеется, переполнен радостью; он говорит: «О, какая радость».