Изображение природы в поздней латинской языческой поэзии : Клавдий Клавдиан

• Автор: Бударагина, Ольга Владимировна
• Шифр специальности: 10.02.14
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 180 с.

A) Тема и задачи исследования

B) Творчество Клавдиана: вводные замечания

C) Отношение римлян к дикой природе: литературные

СВИДЕТЕЛЬСТВА

D) Представления о загробной жизни в латинской раннехристианской эпитафии

ГЛАВА 1: ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ У КЛАВДИАНА

В ДУХЕ ЭКФРАЗЫ

A) LOCUS AMOENUS

Определение термина

Примеры экфраз, относящихся к типу locus amoenus

B) LOCUS HORRIDUS

Определение термина
Примеры экфраз, относящихся к типу locus horridus
C) Прочие примеры экфраз Клавдиана,
относящихся к природе
1с) Этна
2с) Тринакрия
Зс) Священная роща возле реки Лкид
ГЛАВА 2: ИЗОБРАЖЕНИЕ ПРИРОДЫ В ЦИКЛЕ
«CARMINA MINORA»
A) Carmina minora II; V
B) «Aponus»
C) «NlLUS»
ГЛАВА 3: СРАВНЕНИЯ С ПРИРОДОЙ
A) Определение термина э/м/итиоо
B) История изучения сравнений в поэзии Клавдиана
C) Способы введения сравнений у Клавдиана
й) Источники сравнений Клавдиана
1ё) Общий обзор
2(1) Источник «Ие гарШ Ргозегртае» II, 98
ГЛАВА 4: РУКОТВОРНОЕ И ЕСТЕСТВЕННОЕ У КЛАВДИАНА И ЕГО ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ
A) Метафоры, связанные с архитектурой
в римской литературе
B) Стекло в римской поэзии
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
СОКРАЩЕНИЯ

Введение А) Тема и задачи исследования
Четвертый век — время последнего взлета латинской языческой поэзии и время подведения итогов. Это пестрая эпоха сосуществования и смешения жанров, когда поэты активно возрождали традиции александринизма, создавали эпические произведения в русле античного неоклассицизма,1 пробовали силы в панегириках и инвективах. Крупнейшие фигуры этой эпохи — Авзо-ний, поэт, проживший долгую жизнь, и Клавдиан, чье творчество укладывается в период, немногим превышающий одно десятилетие.
Выбор творчества Клавдиана как объекта исследования обусловлен тем, что этого поэта можно, безусловно, считать последним и наиболее крупным представителем латинской языческой поэзии конца IV — начала V в. н. э. Поэта, который за непродолжительное время, отведенное ему судьбой для творчества, прошел период интенсивного ученичества, имевшего целью овладение как латинским языком, так и литературной техникой предшественников, а затем стремительно вступил в период самостоятельного творчества. В силу таких предпосылок, сочинения нашего автора, с одной стороны, представляют собой благодатный материал для изучения усвоения традиций римской литературы, взятой в период подведения итогов своего развития, а с другой, — возможность для оценки новаторства и индивидуальности поэта.
В Западной Европе творчество Клавдиана прошло разные стадии читательского и исследовательского интереса к нему. Пик популярности у читателей приходится на XVII-XVIII вв. в Англии, но еще ранее, в 1571 г., Т. Лодж включает Клавдиана в число наиболее значительных латинских поэтов.2 Чосер в «Доме славы» («House of Farne») предлагает поставить памятники четырем латинским поэтам: Вергилию, Овидию, Лукану и Клавдиану. Поэту подражают — так, в начале XVIII в. также в Англии появляется анонимный пам1 Charlet J.-L. Aesthetic Trends in Late Latin Poetry (325-410) // Philologus. Bd 132. Heft 1 (1988). S. 74-85.
2 Lodge T. Defence of Poetry. London., 1571. P. 115.
от этого принципа, обращаясь не к воображению, а к эрудиции читателя и тем мифологическим познаниям, которыми он располагает. Таким образом поэт делает еще один шаг в сторону, отдаляющую его от изображения реальности.
Сцена прогулки Прозерпины завершается — как и начинается — описанием цветов и трав, которые собирают подруги. Здесь, подобно «каталогу» деревьев, также царит многообразие (правда, не столь пестрое). Наряду с упомянутыми в начале рассказа розами и фиалками Клавдиан говорит о лилиях (128), «нежном майоране» (129), белой крушине (130). Вполне очевидно, что автора интересует не только изображение пейзажа как такового, но и символизм его составляющих, которые как бы предупреждают
0 скором похищении. По мысли поэта, прекрасные цветы должны стать предвестниками горестной участи Прозерпины: девушка украшает себя венком, служащим «роковым предсказанием брака» («augurium fatale tori» — 141). По-видимому, неслучайно Клавдиан уподобляет цветы, собранные Прозерпиной, добыче («calathos spoliis agrestibus implet» (139)— «она наполняет корзинки полевой добычей»): ведь такой же добычей скоро станет и она сама. Весьма изобретательно автор поэмы завершает свой перечень цветов гиацинтом и нарциссом, напоминая вкратце истории их возникновения, связанные с гибелью двух мифических юношей (131-136).
Похищение девушек во время сбора цветов — один из частых мотивов греческой и латинской поэзии.1 Среди наиболее известных можно упомянуть историю Европы в одноименном эпиллии Мосха (I, 63-71).2 М. фон Альбрехт применительно к рассматриваемому эпизоду Клавдиана отмечает,3 что мотив сбора цветов, так или иначе, связан со смертью героя (в нашем случае иносказательной). Исследователь подчеркивает последовательное противопоставле1 The Homeric Hymn to Demeter / Ed. by N. J. Richardson. Oxford, 1974. P. 140.
2 За сбором цветов похищают также Стратонику (Hes. fr. 26,18-23), Елену (Eur. Hel.
243 ff.), Kpeycy (Eur. Ion 887 ff.), Орифию (Choer. Sam. fr. 5 K).
3 Albrecht M. von. Roman Epic: An Interpretative Introduction. Leiden-Boston-Köln, 1999.
P. 319.