Немецкая иносказательная лексика : исследование на материале существительных антропоцентрической тематики

• Автор: Пирязев, Олег Олегович
• Шифр специальности: 10.02.04
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 200 с.

Оглавление
Введение

Глава 1. Структурно-семантические особенности немецкой иносказательной лексики

1.1. Понятие иносказания

1.2. Иносказательная лексика

1.3. Лексические иносказания и смежные понятия

1.4. Способы образования лексических иносказаний

1.5. Особенности образования антропоцентрической

иносказательной лексики

1.6. Автономные и неавтономные иносказания

1.7. Функции лексических иносказаний

1.8. Мотивированность лексической иносказательности
Выводы по главе
Глава 2. Предметно-тематические области немецкой антропоцентрической иносказательной лексики и их структурно-семантические характеристики
2.1. Внешний вид человека (в целом)
2.2. Детали внешности, части тела и органы человека
2.3. Человек: оценка умственных способностей
2.4. Человек: черты характера
2.5. Состояния, настроения и ощущения человека
2.6. Оценки позиций и поведения человека
2.7. Человек: занятия и увлечения
2.8 Человек: социальные роли в повседневной жизни
2.9 Человек: характеристики активности (поступков, действий, деятельности)
2.10 Человек: быт и материальная культура
2.11 Человек: позиционирование
Выводы по главе
Глава 3. Экспрессивность как функция иносказательной лексики
3.1. Понятие экспрессивности в лингвистике
3.2. Нормативно-стилистический аспект экспрессивности
3.3. Аксиологический аспект эскпрессивности иносказательной
лексики
3.4. Экспрессия иносказательной номинации
Выводы по главе
Глава 4 Иносказательная лексика как средство языковой экономии
и пополнения словарного состава немецкого языка
4.1. Альтернатива: неиносказательные средства языка -иносказательная лексика
4.2. Иносказательная лексика как средство пополнения словарного
состава языка
Выводы по главе
Заключение
Библиография
Введение
Термином «иносказание» обычно именуют высказывание, имеющее прямое и переносное значение, первое из которых вытекает непосредственно из значений синтаксически взаимосвязанных словоформ и в образной форме выражает второе, переносное, содержание, заключающее в себе смысл сказанного или, как принято говорить в лингвистике, интенцию автора — запланированное им воздействие на адресата.
Таким образом, иносказание предстаёт перед нами как трёхслойное речевое произведение, где его первый слой - материальная структура (формант) - является обозначающим прямого содержания, а прямое содержание соответственно - его обозначаемым и одновременно обозначающим переносного _ содержания. Иными словами, смысл иносказания выражается не прямо, а косвенно - через прямое содержание. Косвенный способ выражения смысла является основным отличительным свойством иносказания.
Двойная роль прямого содержания - быть обозначаемым и одновременно обозначающим - определяет своеобразие его функционирования в коммуникации. По-иному это можно выразить так: формант (материальная составляющая слова) является формой прямого значения, а прямое значение - формой (внутренней) переносного значения.
Несмотря на то, что восприятие адресата акцентировано на смысле, то
есть переносном содержании выражения, вместе с ним воспринимается и его
обозначающее (то есть прямое содержание - внутренняя форма иносказания),
интенсивируя смысловое воздействие своей образностью и лаконизмом,
своим контрастом со смыслом. В данной связи уместно привести
высказывания авторитетных ученых, сделанные, правда, по несколько иному
поводу. Так, В. Шкловский указывал, что «художественное восприятие
такое восприятие, при котором переживается форма (может быть, не только
форма, но форма непременно)» (Шкловский, 1914). Продолжая рассуждение
В. Шкловского, В. Д. Девкин указывает: «Удовольствие от формы способно в

Zappelphilipp (разг.), quasseln (фам.) —> Quasselfritze (неодобр.), zimperlich (неодобр.) —> Ziemperliese (разг., неодобр.), bieder (насмешл.)—* Biedermeier (неодобр.).
Также как и в вышеописанных случаях, имя собственное, выступающее главным образом в словообразовательной функции, вносит некоторые оттенки в экспрессивные коннотации, придаёт всем образованным словам разговорную окраску. Однако носителями основного (денотативного) значения являются занимающие первое место в конструкции сложного слова определяющие слова, то есть имена нарицательные, а не следующие за ними имена собственные.
Благодаря последнему обстоятельству все сложные иносказательные слова типа «имя нарицательное + имя собственное» занимают особое место среди немецкой иносказательной лексики. Большинство из них отличается наибольшей среди других лексических иносказаний прозрачностью значений. Что означают Lügenpeter или Prahlhans, понятно каждому без этапа «расшифровки», в то время как немалая часть иносказаний требует широкого знания немецкого языка: знакомства с иносказательными
неологизмами, лексикой, которая ещё недавно была исключительной принадлежностью субкультур.
В связи с прозрачностью описанного типа лексики возникает вопрос, правомерно ли вообще относить сложные слова, включающие в себя имя нарицательное и имя собственное, к разряду иносказательных слов.
Мы полагаем, что это правомерно в силу того, что, во-первых, не у всех
слов этого структурного типа можно определить значение по семантике
первого слова, например: Klettermax(e) (вор-форточник), Zappelphilipp
(беспокойный малыш), Waldheini (придурок, чудак), Kraftmeier (мужчина,
похваляющийся своей силой), Peterjünger (охотники, рыболовы), Pfeifenheini
(1. дурачок, слабак; 2. футбольный судья; 3. пренебр. флейтист). Во-вторых,
их исключение из разряда иносказательной лексики означало бы
игнорирование (пусть и неяркой) образности и экспрессивности, которые
присутствуют в словах этого структурного типа, сравните: eine zimperliche