Лексико-стилистические особенности языка хороводных песен якутов

• Автор: Ефимова, Людмила Степановна
• Шифр специальности: 10.02.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Якутск
• Количество страниц: 195 с.

Первая глава. Хороводные песни в системе культово-обрядовой поэзии якутов
1.1. Культово-обрядовая поэзия в системе устного народного творчества
1.2. Хороводные песни как жанр якутского фольклора
1.3. История изучения хороводных песен якутов
Вторая глава. Типология и стиль хороводных песен якутов
2.1. Типы хороводных песен
2.2. Композиция хороводных песен
2.3. Стиль и поэтика хороводных песен якутов
Третья глава. Особенности лексики хороводных песен
3.1. Составные и парные слова
3.2. Синонимическая вариативность
3.3. Архаизмы
3.4. Монгольские параллели, русизмы
3.5. Артикуляционная база народа и манера пения хороводных
песен
3.6. Фонологическая организация текстов хороводных песен
Заключение
Список сокращений
Список использованной литературы
Приложения
Проблемами изучения языка фольклора сегодня занимается широкий & круг исследователей, существует несколько центров лингвофольклористики.
Современная лингвофольклористика представлена школами как воронежская (Е.Б. Артёменко), курская (А.Т. Хроленко), петрозаводская (З.К. Тарланов), для которых языковедческая проблематика является преобладающей.
В науке имеется опыт изучения языка русского фольклора (А.П. Евгеньева, Н.И. Толстой, С.М. Толстая, Е.Б. Артёменко, А.Т. Хроленко, З.К. ф Тарланов и др.). Расширяется практика исследования языка фольклора
других народов (М.А. Кумахов, З.Ю. Кумахова, В.Д. Лебедев, A.A. Петров, Л.Л. Габышева, Б.Д. Цыренов и др.)
Язык русской народной песни как одного из жанров русского фольклора находится в поле зрения многих исследователей. Е.Б. Артёменко исследовав синтаксический строй русской народной лирической песни, выявила, что «синтаксический строй песни — структура неспонтанная, предуготовленная, обработанная под эстетическим углом зрения и прежде всего в плане взаимодействия с мелодическим и поэтическим строем» [17, с. ^ 149]. Особенности поэтического синтаксиса русской песни, различные виды
музыкальных и смысловых повторов, природа метафорического эпитета были проанализированы в монографии В.И. Ерёминой (1978). А.Т. Хроленко была подвергнута анализу поэтическая фразеология русской народной лирической песни и рассмотрены факторы, обуславливающие специфику фольклорной семантики, проанализированы аспекты фольклорного слова (1981). Лексика народной лирической песни была исследована Н.И. Моргуновой (1996), а объектом исследования Н.Э. Шишковой является

лексика русской свадебной обрядовой песни (2000). Язык русского заговора стал объектом исследования Н.В. Гультяевой (2000).

Степень разработанности проблемы. Хороводные песни в советской, российской науке являются наиболее исследованными. Впервые жанровые особенности русских хороводных песен были подчёркнуты Н.М. Бачинской-Владыкиной (1951; 1964). Она выделила основные разновидности
хороводных песен, указав сочетание в них движения и действа (игры). Специальное изучение хороводных песен с целью разработки эстетических проблем жанра проводила Е.И. Яцунок (1977). Её исследование отличается выделением устойчивых признаков жанра, также циклов, сюжета, композиционной формы и принципов, поэтических средств хороводных песен. Некоторые черты русских хороводных песен были отмечены Н.П. Колпаковой (1962; 1963), С.Г. Лазутиным (1990), Н.И. Кравцовым (1983), Ю.Г. Кругловым (1984,г 1989), O.A. Пашиной (1998). Особенности хороводных песен бурят были выявлены Д.С. Дугаровым (1969; 1991) и С.С. Бардахановой (1992).
Хороводные песни якутов являются составной частью культового праздника — ысыах. Они включают в себя танцевальные, музыкальные и поэтические начала. Песни сохранили вплоть до XXI века, тот «первобытный синкретизм поэтических жанров, т. е. такое состояние поэзии, когда эпос, лирика и драма ещё не выделились из первоначального единства и сама поэзия не обособилась от музыки и мимической пляски» [42, с. 30]. Синкретизм искусств был характерен для большинства народов Севера на ранних стадиях развития. Начиная с 90-х годов XX века, под влиянием демократизации российского общества и роста самосознания народа саха возрос интерес общественности к традиционной культуре и к фольклору. Хороводные песни являются одним из развивающихся, идущих в ногу со временем, жанров якутского фольклора. Создано республиканское общество любителей хороводных песен «Осуохай» (председатель общества
Н.Е. Петров), действуют улусные ветви общества.
кобылы. Также они выделяют существование термина дун-туп у сюнну (хунну) в сочетании с предложением «молоко коров и кобылиц» в китайских источниках в 226 г. до н. э. [45, с. 27], находят лексическое схождение с монг. тунах ‘осаждаться, оседать’ [172, с. 92]. Эти семантические совпадения наводят на мысль о наличии общего символа изобилия — молока (кумыса) у предков этих народов. Весь процесс проведения ысыаха связан с тукулгэ — с места, где ставили большие кожаные мешки (или жбаны) — сири uhum с кумысом. По утверждению исследователей, у якутов кумыс — это главный сакральный символ, основное ритуальное действие праздника состояло в кроплении кумыса божествам и духам. Они считают, что кропление кумысом указывает на прямую связь между людьми и сферой высших божеств (Н.Е. Петров, Е.Н. Романова). Следовательно, слово тукулгэ, сохранившее главный смысл обряда, может быть представлено в качестве формульного слова.
В текстах можно выделить слово сэлэ Vyro натянутая между двумя столбами толстая волосяная или ременная верёвка, к которой на ремешках прикрепляются особые деревянные застежки (кулугу) или (харара)' [128, ст. 2152]. Полное совпадение семантики сэлэ можно наблюдать в сравнении с аналогами на ст. монг. жэлэ ‘верёвка’ [172, с. 49], на тюрк, jala ‘горизонтально растянутая верёвка для привязывания жеребят’, бур. зелі, зэлэ ‘толстая волосяная верёвка из тонких верёвочек’ [128, ст. 2152]. Якутские термины, связанные-с эксплуатацией конного скота, в том числе и слово сэлэ Н.К. Антонов считает общетюркскими [13, с. 30]. Сэлэ служила у древних якутов в качестве символа—оберега для проведения обряда ысыах, следовательно, его можно считать формульным словом. Кроме тукулгэ, сэлэ в текстах ХП обязательно упоминаются чэнир, урака, салама, аас тэллэх, туптэ, где каждое слово носило особую семантическую нагрузку и обозначало сакральные действия обряда. Все слова по организации обряда ысыах можно считать формульными словами.