Сольвычегодские таможенные книги XVIII века как лингвистический источник

• Автор: Захарова, Юлия Георгиевна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Хабаровск
• Количество страниц: 221 с.

Введение
Одним из ценных источников изучения русского языка XVIII в. являются документы внутренних таможен первой половины столетия, сохранившиеся в большом количестве и представленные книгами и выписями разных типов [159: 28-43].
Документация внутренних таможен русского государства XVIII в. привлекала внимание историков и лингвистов. Таможенные книги XVIII в. как источник экономической истории России исследовали Е.Н. Кушева [134; 135], А.А. Кизеветтер [94; 95], Б.Б. Кафенгауз [87], Л.В. Машанова [163]. Обзор языкового материала данных книг был сделан в работе С.И. Коткова «Таможенные книги Камер-коллегии - источники но истории русского языка» [127].

Комплексный лингвоисточниковедческий анализ таможенных книг XVIII

в. проведен в работе И.А. Малышевой «Материалы таможенного делопроизводства XVIII века как объект лингвистического источниковедения» [153]. И.А. Малышева разработала общую методику анализа таможенных документов, учитывающую опыт разных наук (дипломатики, текстологии, исторического источниковедения и др.), показала ценность и перспективность этих источников для изучения различных лексико-тематических и лексико-семантических групп; анализа народно-разговорной (прежде всего, региональной), специальной (торговой, метрологической и др.), заимствованной лексики; исследования формирования официально-делового стиля; анализа процессов, которые проходили в русском языке национального периода.
Объектом настоящего исследования являются сольвычегодские таможенные книги 1722 и 1723 гг. (РГАДА, ф.273, оп.1, ч.8, №>№ 32869, 32870). Эти памятники не публиковались и в качестве самостоятельных лингвистических источников историками языка не рассматривались. Сольвычегодские книги заслуживают отдельного изучения, поскольку имеют нестандартный состав и богатое лексическое наполнение; лингвистическую ценность этих источников подтверждает сравнение их с разными таможенными книгами XVII - XVIII вв.

В качестве вспомогательного материала в работе привлекаются данные исторических, этимологических, областных словарей XVIII - XX вв.; Картотеки Словаря русского языка XVIII в. и других источников.
Предметом анализа является внутренняя форма сольвычегодских таможенных книг (структура, особенности формуляра) и их лексический состав.
Актуальность выбранной темы обусловлена, прежде всего, тем, что лингвистическое источниковедение является одной из наименее разработанных отраслей языкознания. Между тем роль этой науки очень важна, поскольку источниковедческий анализ должен быть отправной точкой исследования языкового материала любого памятника: «Без источниковедческой разработки само использование текста и трактовка его материала может быть не только необоснованной, но и ошибочной» [153: 5].
Теоретические основания лингвистического источниковедения были заложены в трудах С.И. Коткова [122; 123; 124]. Базой для создания новой научной дисциплины послужило определение объекта и предмета лингвистического источниковедения. Объект — лингвистический источник - представляет собой результат непосредственного (инструментально-физического) или опосредствованного (графического) закрепления языкового материала в виде слов или их элементов [124: 7]. Предметом лингвистического источниковедения, по мнению С.И. Коткова, является исследование источников со стороны их лингвистической содержательности и лингвистической информационности [123: 10]. Под лингвистической содержательностью понимается совокупность заключенных в источнике лингвистических данных, а под лингвистической информационностью - степень прямой или косвенной отраженное в нем лингвистической содержательное. Если лингвистаческая содержательность — собственно языковое понятае, то лингвистическая информационность характеризует прежде всего внешние средства выражения языка и внешние условия его существования (характер графики и орфографии, правописные навыки писцов и т.д.) [79:
7]. Разграничение С.И. Котковым лингвистаческой содержательное источника и его лингвистической информационности послужило для последующей

формулировки задач лингвистического источниковедения: «Всякий памятник (текст) в качестве лингвистического источника должен рассматриваться сначала как явление (тип памятника, время и место его создания, кем создан, с какой целью, черновой или беловой экземпляр, кто писал - история самого текста), затем как источник, так как историей текста во многом обусловлен тот лингвистический материал, который содержит памятник» [153: 7]. Названные задачи лингвистического источниковедения определили методику лингвоисточни-коведческого анализа, которая представлена следующей общей схемой:
1. Определение хронологической и локальной приуроченности источника (когда был написан и где), обстоятельств его появления, установление авторства и т.п. (в историческом источниковедении этот этап называется внешней критикой источника);
2. Интерпретация содержащегося в источнике лингвистического материала;
3. Выявление степени лингвистической ценности источника, определение возможностей и границ его дальнейшего исследования.
Конкретные пути анализа определяются характером (типом) источника. При анализе источников делового содержания, в частности, таможенных книг, определяют такой порядок исследования:
1. Изучение специфики делопроизводства, к сфере которого относится рассматриваемый документ;
2. Изучение самой процедуры создания документа (какие лица принимали участие в его создании, есть ли зависимость документа от другого источника, черновой или беловой вариант и т.д.);
3. Анализ формы документа, то есть установление особенностей его структуры и формуляра;
4. Установление зависимости лингвистической содержательности текста от всех выявленных обстоятельств его создания и функционирования [159:

население русских городов и населенных пунктов городского типа, составлявшее общину» [280: 17, 149]. Таким образом, определение Польского погоста указывает в исследуемых книгах только на место жительства человека, а определение Лачъского посаду заключает в себе информацию и о месте жительства, и о социальном положении торговца (его принадлежности к посадскому сословию). Этот вывод подтверждается тем, что определение Польского погоста чаще всего относится к слову житель, а определение Польского посаду - к словосочетанию купецкой человек, указывающему на один из слоев посадского населения: Лалского погоста житель Андреи Петров си Бобровской (1, л.241 об.); Папского погоста житель Афонасеи Филшип (2, л.284); Лалского посаду купецкой члвк Иван Тимофеев сн Юрьев (1, л. 137 об.). Очевидно, слово посад употребляется в памятниках и в первом из рассмотренных значений - «населенный пункт, торгово-ремесленный центр»: Декабря въ 27 де Шенкурска посолу посадцкон члвкъ Тимофеи Лодыгинь явил. <... > (2, л.298 об.). Социальная принадлежность торговца обозначается в этом примере с помощью термина посадский человек, а слово посад, по всей вероятности, называет административно-территориальную единицу.
Такие факторы, как социальное положение, род занятий, национальность человека прямо не влияли на величину взимаемых в таможнях пошлин, поэтому в памятниках указания на них нередко опускаются.
А.Ц. Мерзон отмечает, что в XVT1 в. обилие упоминаний о социальной принадлежности торгующих отличает южновеликорусские книги, в значительно меньшей степени включение таких сведений свойственно таможенным книгам Поморья [164: 28]. Аналогичные выводы делаются о южнорусских и севернорусских таможенных книгах XVIII в. [153: 198].
По словам М.Я. Волкова, в 20-80-е гг. XVIII в. «единственным сословием горожан, имевшим почти монопольные права на занятия торговлей и промышленностью, являлось прежнее посадское, с 20-х гг. - купеческое сословие» [52: 196]. В связи с этим большинство людей, регистрировавших различные операции с товарами в Сольвычегодском уезде, относилось к посадскому населению.