Антропонимия прозы М. А. Булгакова : На материале романов "Белая гвардия", "Театральный роман", "Мастер и Маргарита"

• Автор: Устьянцева, Ольга Юрьевна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Воронеж
• Количество страниц: 165 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Елава первая: Антропонимия романа «Белая гвардия»
1.1. Дом Турбиных
1.2. Городские обыватели
1.3. «Белое» офицерство
1.4. Петлюровская армия
1.5. Имена исторических лиц
1.6. Национальный фон Города
Глава вторая: Антропонимия «Театрального романа»
2.1. Сергей Леонидович Максудов
2.2. Литературный и окололитературный мир
2.3. Театральный мир
2.4. Функционирование имен великих людей
Глава третья: Антропонимия романа «Мастер и Маргарита»
3.1. Мастер и Маргарита
3.2. Московский мир
3.2.1 .Писательский мир
3.2.2.Театральный мир
3.2.3.Мир московских обывателей
3.3.Гоголевская традиция в творчестве М.А.Булгакова
3.3.1. Об Ивановичах и Петровичах
3.3.2. Имена-«гибриды»
3.4. Социальная дифференциация
3.5. Имена великих людей
3.6. Мир Ершалаима
3.7. Великий балу сатаны
Заключение
Список литературы
ВВЕДЕНИЕ

Данное исследование посвящено одному из актуальных направлений в изучении ономастики - ономастике художественных произведений. Как писал В.В.Виноградов, “вопрос о подборе имен, фамилий, прозвищ в художественной литературе, о структурном их своеобразии в разных жанрах и стилях, об их образных и характеристических функциях и т.п. не может быть проиллюстрирован немногими примерами. Это очень большая и сложная тема стилистики художественной литературы” (Виноградов 1963, с.38).
Предметом нашего исследования является ономастическое творчество М.А.Булгакова - одного из крупнейших и интереснейших писателей начала XX века. Талант его поистине велик и многогранен. Перед своими читателями М.А.Булгаков предстает как лирик и философ, фантаст и историк, жизнерадостный и остроумный бытописатель. Продолжая лучшие традиции русской и зарубежной литературы, Михаил Афанасьевич остается оригинальным и неповторимым художником. Его современник А.Файко отмечал: “Вспоминая Булгакова, я иногда спрашиваю себя: с кем рядом можно его поставить? На кого из писателей он был похож? Может быть, на Гоголя? Михаил Афанасьевич очень его ценил. Отчасти, но лишь отчасти. Сухово-Кобылин, о котором мы немало говорили? Да нет, пожалуй. Из иностранцев - Гофман, Шамиссо, Эдгар По? Не знаю. Впрочем, зачем гадать?. Больше всего он похож на Булгакова, великолепного русского писателя, уникального в своем стиле” (Файко 1975, с. 143).
Литературное наследие великого Мастера неизменно привлекает к себе внимание исследователей. Его изучению посвящены труды таких авторов, как И.Ф.Бэлза, И.Л.Галинская, Б.В.Соколов, М.О.Чудакова, Л.М.Яновская и др. Перечисленные фамилии свидетельствуют о том, что в основном творчество писателя рассматривается литературоведами. Что касается
лингвистического анализа текстов его произведений, в частности, изучения антропонимии, то работ, связанных с данной темой, не так много. Элементы антропонимических исследований мы чаще находим в литературоведческих трудах, где ономастика рассматривается главным образом при обсуждении таких вопросов, как прототипы персонажей (В. Лакшин, О.Подгаец, Ю.Смирнов, Б.Соколов, М.Чудакова, Л.Яновская и др.), сюжетный параллелизм, творческая полемика (И.Галинская, Н.Кузякина), определение источников произведений (И.Бэлза, Г.Макарова, А.Зеркалов, Н.Утехин).
Между тем, собственные имена, представляющие собой ценный эстетический компонент в системе средств художественной изобразительности, характеризующие почерк мастера и нередко дающие ключ к решению литературоведческих проблем, непременно должны стать предметом лингвистического анализа. Среди немногочисленных лингвистических трудов, посвященных ономастике М.А.Булгакова, следует выделить статьи Г.Ф.Ковалева (1995, 1996, 1999, 2001), затрагивающие проблему автобиографизма ономастического творчества писателя, а также работу Л.В.Белой (1997), в которой рассматриваются особенности отражения М.А.Булгаковым антропонимических процессов конкретного исторического периода.
В целом антропонимия прозы М.А.Булгакова исследована недостаточно. Основное внимание ученых привлекают «мотивированные» имена собственные, а также имена, связанные с демонологической линией романа «Мастер и Маргарита». Слабо изученными при этом остаются используемые писателем криптографические типы ономастических единиц.
Как правило, и литературоведческие и лингвистические работы, в которых представлена булгаковская ономастика, носят фрагментарный характер: содержат замечания по поводу конкретных имен, анализируют ономастикой какого-то одного произведения. Несправедливым кажется то, что большинство научных трудов посвящено анализу антропонимического

Афанасьевич сдружился с журналистом Л.Саянским. “...Сначала Булгаков познакомился с ним - кажется, в “Гудке”, - вспоминала Т.Н.Лаппа (первая супруга М.Булгакова). - Потом откуда-то приехала его жена Юля. Они зачастили к нам - и всегда с бутылкой шампанского
Эта Юля была актриса, но нигде не служила; она потом сбежала от Саянского. Она с Булгаковым флиртовала во всю” (Чудакова 1988, с. 217).
Знакомство произошло как раз в тот период, когда М.А.Булгаков работал над “Белой гвардией” (1923-1924 гг.), и вполне вероятно, что имя женщины, «мелькнувшей» в жизни писателя, перешло на страницы романа.
Следует отметить одну из характерных особенностей ономастической лаборатории М.А.Булгакова: женские образы, описанные автором с явной симпатией, обрамляются благородными и звучными именами. Ср.: Юлия Александровна Рейсс, Ирина Най-Турс. Как можно видеть, сочетаемость входящих в номинации составляющих отличается гармоничностью.
Педель Максим
Фигурирующий в одном из эпизодов романа педель Максим действительно работал в гимназии, в которой учились братья Булгаковы. В 1919 году Максим сыграл важную роль в жизни Николая Булгакова. Сохранилась семейная легенда под названием "Как педель Максим спас Николку", записанная Еленой Сергеевной Булгаковой со слов Николая Афанасьевича. Эта легенда была передана на страницах романа.
Яков Григорьевич Фельдман
“Фельдман умер легкой смертью. Некогда было сотнику Галаньбе. Поэтому он просто отмахнул шашкой Фельдману по голове” (260).
“Исследователи полагают, что Булгаков при описании этого эпизода использовал сообщение киевской газеты “Последние новости” [5 (18) декабря