Лингвистическая гетерогенность и употребление прошедших времен в древнерусском летописании

• Автор: Петрухин, Павел Владимирович
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 193 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ПЕРВАЯ ГЛАВА. КОНСЕКУТИВНЫЙ ИМПЕРФЕКТ В РАННИХ ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКИХ ЛЕТОПИСЯХ
1.1. «Цепочечное нанизывание» предикатов как основной
принцип синтаксического построения повествования в древнерусском летописании раннего периода
1.2. КОНСЕКУТИВНЫЙ ИМПЕРФЕКТ -
1.3. КОНСЕКУТИВНЫЙ ИМПЕРФЕКТ УБ. АОРИСТ
1.4. КОНСЕКУТИВНЫЙ ИМПЕРФЕКТ И ПРАВИЛА СОГЛАСОВАНИЯ СОВЕРШЕННОГО И НЕСОВЕРШЕННОГО ВИДОВ В СВЯЗНОМ ТЕКСТЕ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ
1.5. ДИСКУРСИВНЫЕ СВОЙСТВА АОРИСТА И ИМПЕРФЕКТА И РАЗВИТИЕ КАТЕГОРИИ ВИДА В ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОМ
1.6. ПРАГМАТИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ, В КОТОРОМ УПОТРЕБЛЯЕТСЯ КОНСЕКУТИВНЫЙ ИМПЕРФЕКТ
1.7. КОНСЕКУТИВНЫЙ ИМПЕРФЕКТ И ЛЕТОПИСНАЯ ТРАДИЦИЯ
ПРИЛОЖЕНИЕ: НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТУАЛЬНЫЕ ПАРАЛЛЕЛИ МЕЖДУ ДРЕВНЕРУССКИМ И СОВРЕМЕННЫМ ЧЕШСКИМ
ВТОРАЯ ГЛАВА. ПЕРФЕКТ И ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТ В НОВГОРОДСКОЙ ПЕРВОЙ ЛЕТОПИСИ ПО СИНОДАЛЬНОМУ СПИСКУ
2.0. Проблема
2.1. Общая характеристика перфекта и плюсквамперфекта в ДРЕВНЕРУССКОМ
2.1.1. Перфект
2.1.2. КНИЖНЫЙ ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТ
2.2. Источники
2.3. Примеры
2.3.1. ПЕРФЕКТ
2.3.2. ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТ
2.3.3. ПЕРФЕКТИ ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТ В НЕПОСРЕДСТВЕННОМ СОСЕДСТВЕ
2.3.4. НЕКОТОРЫЕ ВЫВОДЫ
2.4. К ВОПРОСУ О «РУССКОМ ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТЕ» .
2.4.1. «РУССКИЙ ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТ» В ТИПОЛОГИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ
2.4.2. «РУССКИЙ ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТ» И ВОПРОС О СООТНОШЕНИИ КНИЖНОГО ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТА И ПЕРФЕКТА
2.5. АОРИСТ И ИМПЕРФЕКТ В РЕТРОСПЕКТИВНОМ КОНТЕКСТЕ
2.6. НЕКОТОРЫЕ ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ
2.6.1. Ретроспективные формы
в ОТНОСИТЕЛЬНЫХ придаточных
2.6.2. К ВОПРОСУ о семантической эволюции И РАСПРОСТРАНЕНИИ ПЕРФЕКТА в летописном языке
2.7. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИЛОЖЕНИЕ: Плюсквамперфект в НПЛ
ТРЕТЬЯ ГЛАВА. НАРРАТИВНАЯ СТРАТЕГИЯ И УПОТРЕБЛЕНИЕ ГЛАГОЛЬНЫХ ВРЕМЕН В ПИСКАРЕВСКОМ ЛЕТОПИСЦЕ 1-ОЙ ПОЛ. XVII В.
3.1. Вводные замечания: специфика лингвистического УСТРОЙСТВА ПОЗДНЕГО ДРЕВНЕРУССКОГО ЛЕТОПИСАНИЯ
3.2. источник
3.3. Сегментация текста
3.4. Таблица
3.5. Характер глагольной основы и функционирование производной от нее формы претерита
3.6. Употребление глагольных времен и тип нарратива
3.7. Формирование новой нарративной стратегии
3.8. Историко-культурный аспект смены нарративной стратегии
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СОКРАЩЕНИЯ
ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ
Употребление прошедших времен в восточнославянских летописях (особенно древнейшего периода) - один из вопросов, которым традиционно уделяется очень серьезное внимание в исторической русистике, что неудивительно: будучи важнейшим источником для изучения древнерусского языка, летописи представляют собой повествование в прошедшем времени, в котором основными нарративными единицами являются претериты, составляющие, тем самым, языковой «костяк», повествования и в первую очередь характеризующие нарративную стратегию автора. Особое значение вопросу об использовании претеритов придает тот факт, что в средневековой восточнославянской письменности выбор временных форм в большой степени зависел от языковых и культурных установок пишущего. Таким образом, речь идет не только об оценке тех или иных лингвистических явлений, но также о понимании механизмов языкового сознания восточнославянских книжников, а значит, древнерусской литературы и культуры в целом.
Система прошедших времен, представленная в древнерусских книжных текстах (к которым относятся и летописи), включает несколько форм: аорист, имперфект, перфект, плюсквамперфект, а также некоторые аналитические конструкции (типа бяше ходя). В грамматиках древнерусского языка аорист обычно характеризуется как форма, используемая прежде всего для изложения последовательности событий в прошлом, имперфект как передающий фоновые состояния, процессы, многократные и узуальные действия, перфект как выступающий главным образом в прямой речи и обозначающий действия, актуальные для момента речи, а плюсквамперфект как указывающий на предшествование некоторому событию в прошлом

время аспектологов едва ли не в первую очередь интересуют именно те качества, которые формы СВ и НСВ проявляют в связном тексте,
* в нарративе (см., например: [Барентсен 1998; Падучева 1996; Тим-берлейк 1998а; Плунгян (в печати)]). Одним из важных результатов применения этого подхода стало осознание того, что «временные соотношения в тексте выражаются грамматически не временем, а видом - чередованием форм СВ и НСВ» [Падучева 1996: 362]. Рассмотрение семантики вида в связи с понятием наблюдателя позволило объяснить ряд особенностей употребления СВ и НСВ в повествовательных текстах. Наблюдатель задает «точку отсчета»,
*. которая вводится в толкование СВ и НСВ; таким образом, вопреки
традиционным представлениям, вид может рассматриваться как дейктическая категория (см.: [Апресян 1986: 290]; Е. В. Падучева относит вид к области «вторичного дейксиса», в отличие от времени, ориентированного на говорящего и представляющего собой «первичный дейксис», см.: [Падучева 1996: 285-296]).
Традиционные представления о функциональных и семантических свойствах видовых и временных форм доминировали и в ис-
Ф следованиях по истории языка: именно на их основе трактовалась
семантика простых претеритов. Так, например, И. К. Бунина писала: “собственное грамматическое значение форм имперфекта, как и форм аориста, лежит за пределами видовых значений, характеризующих протекание действия вне его связей с другими действиями, поскольку многочисленные поиски в этой области до сих пор не дали желаемого результата” [Бунина 1959: 103-104]; курсив мой. Этот подход столь же удобен (поскольку позволяет с кажущейся легкостью провести границу между функционированием временных
• форм с одной стороны и видовых - с другой), сколь и неверен. Исходя из того, что вид характеризует прежде всего внутреннее проте-