Эстетические функции сложных слов в идиолекте М.Е. Салтыкова-Щедрина

• Автор: Гагарина, Наталья Николаевна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Ижевск
• Количество страниц: 229 с.

Введение

Глава 1. Стиль и жанр как эстетические константы творчества писателя

§ 1. Стиль как эстетическая категория художественной речи.с.17 § 2. Идейное, жанровое и стилистическое своеобразие поэтики

М.Е. Салтыкова-Щедрина

Глава 2. Сложные слова в идиолекте М.Е. Салтыкова-Щедрина § 1. Проблема определения сложного слова как единицы художественного текста

§ 2. Идейно-композиционные функции сложных слов в «Истории

одного города» М.Е. Салтыкова-Щедрина

§ 3. Контрастивно-сопоставительные функции сложных слов в

книге очерков «За рубежом» М.Е. Салтыкова-Щедрина

§ 4. Символообразующие функции сложных слов в «Сказках» М.Е.

Салтыкова-Щедрина

Заключение
Библиография
Приложение № 1
Приложение № 2
Приложение № 3
Для литераторов художественно-публицистических жанров поэтика и стилистика Щедрина представляют выдающуюся ценность как школа мастерства слова и редкого искусства пользоваться языковым оружием идейных противников для борьбы с ними и защиты своих идеалов.
Сергей Макашип
Искусство слова - основа человеческой культуры. Художественное произведение - это отображение индивидуального отбора и творческого преображения языковых средств, функционирующих в том или ином хронотопе. Об одном и том же можно сказать по-разному: смысловое содержание при этом остаётся неизменным -варьируются тон и окраска изложения мысли, внутрисмысловая комбинаторика, которые и влияют на восприятие содержания, обусловливают различные формы реакции на услышанное или прочитанное. Художественное произведение создаётся «в целях эстетически действенного выражения замкнутого круга представлений и эмоций» [Виноградов 1980, с.З].
Литературное творчество ставит эстетическую функцию слова на главенствующие позиции, номинация как таковая осуществляется художником слова словно впервые, представляя собою творческий акт. Называние - это проговаривание, «оживление» вещи, качества, процесса. Слово, как и любая другая языковая единица, - инвариант, реализуемый в диахронии. Новообразования художественных текстов - не только ситуативно-необходимые для определенного контекста слова, но и «экспериментальные решения ономасиологических задач» [Григорьев 1987, с.117]. В этом кроется одна из причин пристального внимания лингвистов к словотворчеству писателей.
Писатель в своём художественном творчестве выражает действительность посредством осветления, выпячивания тех сторон жизни, которые воспринимаются им как важные, значимые, ценные для развития общества и культуры. Читатель при прочтении-истолковании «восстанавливает» заданную систему ценностей. Это и обусловливает эстетическую значимость текста, его эмотив-но-экспрессивную характеристику, культурно-историческую за-данность. Такое «восстановление» нельзя назвать в полном смысле реконструкцией всего авторского, скорее это новая конструкция, выстроенная на базе заложенных творцом культурно-смысловых концептов.
Понимание художественного текста - процесс трудоёмкий, неоднократно воспроизводимый. Поэтическая речь значительно «усложнена» по сравнению с естественным языком. Это значит, что художественная структура, хотя и создаётся из материала языка, выражает такой объём информации, который не доступен для передачи средствами элементарной языковой структуры [Лотман 1970, с. 17]. Выявление этого объёма информации (с множеством составляющих) требует подхода к художественному тексту как к самостоятельной динамической индивидуально-речевой системе [Черемисин 1971].
Особая смысловая и эмоциональная нагрузка употребляемых слов и конструкций определяет главную функцию поэтического языка - эстетическую. Функция слова в поэтическом языке определяет его как знак искусства, и мотивируется он, по Г.О. Винокуру, законами не «практического» (общекоммуникативного) языка, а своими собственными, поэтическими законами. Соответственно, объектом науки о поэтическом языке становится не язык как особое общественное явление, а его функциональное применение, то есть язык «под определенным эстетическим углом зрения» [Вино-

Различие симпликативного и композитного образований лежит в плоскости синтагматической. Каждый языковой знак определяется своей валентностью, то есть «способностью отдельного знака вступать в связь с другими знаками для возникновения более или менее обширных цельностей» [Лосев 1982, с. 125]. Валентно-стные потенции сложного слова можно назвать «полиреализуемы-ми». Во-первых, следует учитывать сочетательные возможности производящих основ, создающих композит, а во-вторых, - такие же возможности, но уже на уровне синтагмы, то есть в сочетании композита с другими словами. Сложное слово, реализуясь как син-таксема, охватывает более широкие семантические поля, нежели слово симпликативного характера.
Говоря о сочетательных возможностях внутри композита, мы имеем в виду следующее. Прежде всего, важно уяснить, почему, например, у Щедрина встречаем образования сквернословие, бла-гомыслие, пустословие, но не *скверномыслие, *благословие, * пустомыслие, хотя вторые варианты вполне допустимы с точки зрения логики (звездочкой обозначаем логически возможные, умозрительные варианты лексем в отличие от реально существующих слов). На наш взгляд, это связано, в первую очередь, с тем фактом, что языковая система не терпит излишних нововведений, приводящих к её избыточности. При анализе следует исходить также из производящей базы подобных композитов, ориентироваться на фразообразование и сопоставлять синтагмы скверные слова и пустые слова, благие, мысли и благие намерения и т. п., то есть сочетания с тождественными или сходными элементами. Смыслы тем более будут сгущаться в единое целое, если внутри этих цепочек есть идиоматические сочетания слов типа благие намерения, которые обладают определенной содержательной цельнооформленно-стью.