Развитие функционально-семантических свойств инфинитива в старорусских житийных текстах

• Автор: Стародубцева, Наталья Анатольевна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Волгоград
• Количество страниц: 219 с.

ГЛАВА I. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА ИНФИНИТИВА В СТАРОРУССКИХ ЖИТИЙНЫХ ТЕКСТАХ КОНЦА XIV-XV вв.

Вводные замечания

1.1. Лексико-семантическая характеристика инфинитива как средства выражения житийных топосов, репрезентирующих типы святости

в текстах конца XIV - XV вв

1.2. Использование независимого инфинитива как ядерного средства выражения категории ин-персональности русского глагола

в старорусских житиях

1.3. Структурно-семантическая и функциональная характеристика зависимого инфинитива в житийных текстах
Выводы
ГЛАВА II. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА ИНФИНИТИВА В СТАРОРУССКИХ ЖИТИЙНЫХ ТЕКСТАХ XVI - НАЧАЛА XVII вв.

Вводные замечания

2.1. Лексико-семантическая характеристика инфинитива как средства выражения житийных топосов, репрезентирующих типы святости
в текстах XVI — начала XVII вв
2.2. Использование независимого инфинитива как ядерного средства выражения категории ин-персональности русского глагола в старорусских житиях
2.3. Структурно-семантическая и функциональная характеристика зависимого инфинитива в житийных текстах
Выводы
ГЛАВА III. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИНФИНИТИВА В СТАРОРУССКИХ ЖИТИЙНЫХ ТЕКСТАХ КОНЦА XIV - НАЧАЛА XVII вв.
Вводные замечания
3.1. Роль инфинитива в создании приемов стиля «плетение словес»
3.2. Приемы стилистического использования инфинитива в текстах неукрашенной традиции создания житий
3.3. Реализация функционально-стилистических свойств инфинитива при выражении православных этических постулатов, репрезентирующих типы святости в старорусских житийных текстах
Выводы
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ, СЛОВАРЕЙ, ПРИНЯТЫХ СОКРАЩЕНИЙ
ПРИЛОЖЕНИЕ
Актуальность исследования. Многообразие подходов к объяснению сложных и противоречивых вопросов в области истории русского глагола определили ряд дискуссионных проблем, решение которых возможно на функционально-семантический основе (Бондарко 1971; 2001; Гак 1974; Маслов 1984; Шелякин 2001; Die 1979; Martinet 1975; Schimdt 1969; и др.) и на базе j
достижений функциональной грамматики. Сочетая методы формальной и j
семантической грамматики, это позволяет изучать функции каждой формы, !
отличая всякий раз семантические и несемантические черты (Гак 1967: 15), показывать «переход формы от одной функции к другой, изучая в этих целях взаимосвязь лексики, грамматики и семантические черты грамматических форм в контексте» (там же).
Говоря о важности функционально-семантического подхода к языку, его сторонники обращают внимание на «исторические изменения в тенденциях и результатах взаимодействия грамматических, лексических и ^ словообразовательных единиц, классов и категорий на семантико- }
функциональной основе» (Бондарко 1983: 89) и на важность, которую
приобретают в связи с этим соответствующие диахронические исследования (Бондарко 1983; Расторгуева 1978). Тем не менее данный аспект изучения функционально-семантических свойств различных языковых единиц и категорий не получил в современной лингвистике полного освещения. Это обусловливает актуальность обращения, в частности, к анализу таких полифункциональных форм, как инфинитив, который благодаря своей семантической емкости и специфике употребления в составе высказывания j
(Борковский 1949; Ваулина 1988; Седельников 1980; Тупикова 1988; Фомин j
2003; Шелякин 2004) может служить одним из важных средств выражения !
многообразных значений, реализующих смысловое содержание текста. Взаимодействие грамматических и лексических значений в семантике словоформы, контекстуальное употребление данных единиц, правила

функционирования инфинитивных конструкций, участвующих во взаимодействии с единицами разных уровней языковой системы в передаче содержания высказывания (Бондарко 1984: 95), позволяют, как представляется, рассмотреть ряд нерешенных вопросов, связанных с лингвистической содержательностью памятников письменности определенной жанровой принадлежности.
Ученые неоднократно обращались к анализу модально-грамматических, синтаксических, семантических и стилистических функций инфинитива (Гехтляр 1986; 1989; 1996; 2000; Левичева 2005; Лекант 2005; Ляпунова 1980; Муковозова 2004; Опара 2003; Тарланов 1964; 2005; Уразова 2003; Ошгаий-■¥еЬег 1984; и др.), изучалась история формы инфинитива, специфика его использования в текстах разных жанров (Ваулина 1988; 2003; Кукса 2003; Кудряшова 1981; Ломтев 1956; Лопушанская 1969; Пьянова 1973; Собинникова 1972; Тимофеев 1959; Тупикова 1992; 1988; 1999; и др.), выявлялась роль инфинитива как средства выражения ФСК ин-персональности в истории русского глагола (Тупикова 1998). Ряд работ посвящен функциональному описанию данной глагольной формы, ее конкретным содержательным и текстообразующим функциям в отдельных памятниках письменности (Тарланов 2005; Фомин 2007). Языковеды отмечают расширение круга значений инфинитива в древнерусском языке, увеличение употребительности названной глагольной формы в памятниках деловой и светской письменности старорусского периода, характеризуют языковые условия, обеспечивающие активное включение инфинитива в разные по тематической и целевой направленности контексты (Борковский 1949; 1981; Георгиева 1978;
Собинникова 1990; Стеценко 1977; и др.). Однако церковно-книжные тексты в этом отношении изучены мало, хотя, по мнению В.В. Виноградова и других ученых, именно эта традиция и эти тексты заложили основу для формирования нормированного литературного языка (Виноградов 1978; Колосов 1998).

местоимения 2 л. мн. ч. формируют полисубъектность высказывания и его модальную направленность - вынужденность совершения предрекаемых действий, обусловленную неизбежным ходом событий, определяемых Высшими силами.
Нищелюбие может раскрываться в преподобнических житиях при актуализации средней степени участия субъекта в описываемых событиях, что сопровождается выражением внешнего долга субъекта осугцествитъ действие независгшо от его воли и желания, обусловленного каким-либо предписанием или общественными требованиями и обязательное для выполнения. Субъект представляется известным из контекста. Так, в Житии Сергия Радонежского святой предписывает братии: Бяше же здповФдь преподокпдго игумен* кл. ксЬм срдтиям снцевд: лице когда счьключится тлковое искушение, или хлт^БД не
достлнет, или вудеш оскудтЬние ВСЯКОГО Брлшнл, ТО не ИСХОДИТН ТОГО РАДИ из лонлстыря вч. весь нФкую или в село и не просити у лшряігь ПОТрбЕНЫХ телесных, но сгкдгЬтн трдшеливе в лонлстыргЬ, и просити, И ОЖИДАТИ лилости от бога (ЖСР: 342). В приведенном примере используемый независимый инфинитив, употребляется в составе фигуры противопоставления при отрицании одних действий и утверждении других и представляет собой чередование парных и тройных рядов глаголов, в смысловом отношении антонимичных: глаголов действия (перемещения, речевого общения) и состояния (глаголы бытия-существования в определенном пространстве): нє исходитн, нє просити у лшрянъ, но сФдФти, просити, ожидати от бога. Лексический повтор глаголов в форме инфинитива просити с отрицанием и без отрицания также способствует усложнению содержания жития: с отрицанием инфинитив просити сочетается с существительным, имеющим мирское, бытовое значение (у лшрянд. потревных телесных), в положительном смысле данный глагол в форме инфинитива используется в сочетании просйти лшлости от бога. Значение долженствования как запрещения и как дидактического наставления отнесено к реальной, известной из контекста группе лиц - братии.