Региональное слово в структуре художественного текста : на материале Тамбовской области

• Автор: Кирьянова, Надежда Александровна
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Тамбов
• Количество страниц: 273 с. : ил.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение

Глава I. Региональность как компонент системы, признаковость

§ 1. Понятия «регион», «региональный»

§ 2. Просторечная и диалектная лексика как региональные компоненты

системы

§3. Региональные особенности культуры Тамбовской области

§4. Ономастическая картина мира Тамбовской области

§5. Функции диалектизмов в художественном тексте: теоретический и

практический аспекты

Выводы к главе
Глава П. Анализ региональной лексики в произведениях писателей,
жизнью и творчество связанных с Тамбовским краем
§1. Тематические группы лексики в структуре регионального текста и их грамматические формы
1.1. Субстантивная и адъективная диалектная лексика
1.2. Глагольная диалектная лексика
1.3 Наречная диалектная лексика
§2. Диалектные фразеологические единицы в произведениях писателей,
жизнью и творчеством связанных с Тамбовским краем
§3. Топонимы в произведениях писателей, жизнью и творчеством связанных
с Тамбовским краем
§4. Обрядовая лексика в творчестве тамбовских писателей на примере
обрядового текста «вызывание дождя»
Выводы к главе II
Заключение
Список литературы
Приложение

ВВЕДЕНИЕ
Диссертация посвящена проблемам функционирования регионального слова, исследованию его семантического объема в говорах, и как единиц художественного текста в произведениях писателей, связанных с тамбовским краем.
Вопросы развития диалектной лексической системы как части общенациональной культуры, ее соотношения с лексической системой литературного языка, степени стабильности, сохранности ее специфической части на современном этапе функционирования достаточно актуальны в последние годы. Это во многом связано с расширением границ языкового общения, снижением норм литературного языка, взаимопроникновением стилей, социальными и демографическими процессами: депопуляция и миграция населения. Последнее особенно актуально для периферийных территорий, где в основном преобладает сельское население.
Русские народные говоры изначально рассматривались носителями языкового стандарта как непрестижные формы языка, которые не могут принимать участие в формировании литературного языка, а любое даже незначительное влияние диалектной лексики на языковой стандарт оценивалось специалистами резко отрицательно. В частности, А.И. Ефимов отмечал, что «привлечение диалектизмов в современный литературный язык не представляется целесообразным и оправданным» [Ефимов 1969: 63].
На протяжении последних десятилетий характерной чертой функционирования русского языка стало практически полное исчезновение его территориальных диалектов и замена их на общерусское просторечие. Еще в 1930-е годы территориальные говоры были достаточно широко распространены в сельских районах России, но, начиная с 20-30-х гг. XX в. русским диалектам была объявлена настоящая война, направленная на их полное уничтожение, поддерживаемая на государственном уровне новой

языковой политикой. Как пишет Е.М. Галкина-Федорук, «политика партии была направлена на то, чтобы, развивая культуру социалистического общества, не сохранять местные особенности языка, а уничтожать языковую ограниченность и разобщенность [Галкина-Федорук 1954: 115].
Вынужденная миграция населения во время Второй мировой войны и выдача колхозникам паспортов в 1950-х годах привели к переселению значительной части сельских жителей в города и стиранию грани между формами городской и сельской речи (городского просторечия и территориальных говоров). В результате этих социальных преобразований говоры многих деревень перестали существовать вместе с самими деревнями. Так, Ф.П. Филин писал: «...Как показывают исследования Л.И. Баранниковой, Л.М. Орлова и других современных диалектологов, местные говоры как цельные речевые единицы со своей системной организацией, известные по учебникам русской диалектологии и прежним диалектологическим описаниям, теперь уже почти не существуют» [Филин 1981: 139]. По достаточно противоречивым современным данным, по мнению некоторых исследователей, в настоящее время островные территориальные говоры сохранились лишь в отдаленных районах Сибири [Дьячок 2000]. Мы не можем полностью согласиться с данным утверждением. Так, в частности, в речи значительной части сельских жителей Тамбовской области продолжают сохраняться отдельные фонетические, морфологические и синтаксические черты говора. К сожалению, процесс исчезновения диалектов продолжает активно набирать обороты. Тяжелое экономическое положение в России в 1990-х гг. привело к тому, что из-за массовой смертности от пьянства и оттока значительной части трудоспособного населения в крупные города многие деревни и села просто исчезли с лица земли. Процесс, начатый еще в советские годы, принял катастрофический характер. Не вызывает, сомнения высказанное В.И. Беликовым и Л.П. Крысиным утверждение о том, что постоянные внешние и внутренние миграции приводят к серьезным

своя вера, свои праздники. Они молоко в пост едят, поэтому так и называются - молокане. Так вот этого молоканина, говорили, в революцию ни красные, ни белые не трогали. Он со всеми общий язык находил] (г. Тамбов, Нечаева Л.И., 1934 г.р., запись 2008 г.). Это обстоятельство отражено в официальных отчетах 20-х гг. XX в., где говорится о лояльности большинства молокан к советскому государству.
Молокане отвергали внешнее поклонение Богу, считая, что поклоняться ему надо «в духе и истине», отвергали иконы, крест, не признавали церковные таинства, посредничества священников между людьми и Богом, не верили в воскресение мертвых плотью. Молокане не пили, не курили, выделялись трудолюбием и жили зажиточнее православных. Отмену крепостного права молокане восприняли как свободу вероисповедания. Их число быстро росло. «В 1865 г. по уездам численность молокан распределялась так: Тамбовский - 2273, Борисоглебский - 518, Моршанский - 501, Кирсановский - 377, Шацкий - 351, Козловский - 138, Лебедянский — 104, Усманский - 27, Темниковский — 23. По числу молокан Тамбовская губерния в 1912 г. занимала четвертое место в стране» [Черменский 1961: 343]. Секты отличались пестрым социальным составом и имели опору в различных слоях населения.
Представители этой христианской секты оставили заметный след на карте региона. Так, сегодня на территории области можно ясно выделить два населенных пункта, названия которых связаны с «духовными христианами»: село Молоканщина Кирсановского района и деревня Шача Молоканская. Причем последняя еще в самом конце XIX в. носила топоним Шача. В ней подавляющее большинство населения было сектантами.
О том, что молокане были характерной прослойкой тамбовского социума можно судить из «дразнилки»: «Тамбовцы - молоканы. Хрептуки степные, толстоногие!». Эту пословицу находим в «Пословицах русского народа» В.И. Даля.