Концепт греха в структуре фольклорного произведения : на материале малых жанров и несказочной прозы

• Автор: Брилёва, Ирина Сергеевна
• Шифр специальности: 10.01.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 216 с.

I глава

Теоретическое обоснование исследования концепта ‘грех’в системе

традиционного мировоззрения на материале несказочной

фольклорной прозы

§1.1. Жанровая дифференциация несказочной прозы и малых фольклорных форм.

Понятие «сверхжанрового единства»

§1.2.'Грех'как концепт

§1.3. Методы анализа концепта 'грех' в повествовательной структуре

II глава
Архаическая составляющая концепта 'грех': логическая структура и дидактическая функция запрета как основа текстообразования фольклорных произведений.
О
§2.1. Малые фольклорные формы
§2.2. Повествовательные жанры и сверхжанровые единства. 4
III глава
Христианское мировидение в сюжетном воплощение концепта ‘грех’
§3.1. Повествования о прижизненном наказании за грех
§ 3.2. Сюжеты о видении загробного мира и посмертном воздаянии за грех. 1 1
§3.3. Повествования о покаянии и искуплении греха,
§3.4. Сюжеты об искушении персонажа, о процессе склонения его к греху. 1
IV глава
Образное и языковое воплощение концепта 'грех' в фольклорных произведениях
Заключение
Литература

Одна из особенностей развития гуманитарного знания последних десятилетий - смещение внимания учёных в сторону антропологически ориентированных исследований: «на место господствующей сциентистской, системно-структурной и статической парадигме приходит парадигма антропоцентрическая, функциональная, когнитивная и динамическая, возвратившая человеку статус «меры всех вещей» и вернувшая его в центр мироздания»1. Изменение научной парадигмы и, как следствие, объектов и методов анализа (от изучения формальных единиц к динамическим моделям описания) отмечается представителями различных филологических дисциплин2. Показательно появление коллективных исследований, создаваемых совместными усилиями культурологов, лингвистов, философов, фольклористов (например, сборники статей «Понятие судьбы в контексте разных культур», «Сны и видения в народной культуре», серия книг «Логический анализ языка»), а также становление междисциплинарных направлений (социолингвистики, когнитивной лингвистики, лингвокультурологии, этнолингвистики и др.), объектом интереса которых являются взаимоотношения языка, культуры, этнографической и социальной действительности.
Обосновывая актуальность выбранной темы, необходимо отметить повышенный интерес учёных (в свете становления «антропоцентрической парадигмы») к обладающим особым национальным наполнением категориям, мировоззренческим понятиям - «ключевым терминам культуры», «ключевым словам», «культурным концептам» -таким, как истина, судьба, грех, вера, чистота и др3. «Они живут в
1 Воркачёв С. Г. Счастье как лингвокультурный концепт. М., 2004. С.4.
2 Ср.: «Цель современных лингвистических исследований состоит в том, чтобы через всё многообразие реальных реализаций языка в речи (parole) прояснить необъятную сферу релевантных для культуры содержаний (смыслов), всю область понятого и пережитого» (Чернейко Л. О. «Базовые понятия когнитивной лингвистики и их взаимосвязи» // Язык, сознание, коммуникация. Выгт.ЗО. М., 2005. С.43).
3 Никитина С. Е. Представления об истине в русских конфессиональных культурах // Логический анализ языка: истина и истинность в культуре и языке. М., 1995. ПановаЛ. Г. Грех как религиозный концепт... // Логический анализ языка: языки этики. М.,2000. Постовалова В. И. Судьба как ключевое слово культуры и его толкование А. Ф. Лосевым (фрагмент типологии миропонимании) II Понятие судьбы в контексте разных

контекстах разных типов сознания - обыденном, художественном и научном. Это делает их предметом изучения культурологов, историков религий, антропологов, философов и социологов»4.
Грех - одно из основных понятий христианского вероучения, которое определяется в нём как беззаконие, преступление заповеди Божией5, «всякое, как свободное и сознательное, так и не свободное и бессознательное, отступление делом, словом и даже помышлением от заповедей Божиих и нарушение закона Божия»6, как «действие, состояние и поведение, нарушающие религиозную нравственность и христианский закон»7. «В нравственном богословии указываются различные виды грехов, причём в основание деления принимается или свойство греховных действий, или степень участия в грехе сознания и воли человека, или тяжесть самого преступления»8: грехи опущения, действия или нарушения; грехи вольные или невольные; простительные, тяжкие. К последним принадлежат и грехи смертные - т. е. такие, «которые по упорству человека в грехе и преданности злу истребляют в человеке любовь к Богу и делают человека мёртвым для восприятия божественной благодати»9. Рассматривая перечни грехов и добродетелей, представленные в Библии, В. Г. Гак10 отмечает, что в Ветхом Завете грехи сформулированы в аподиктической форме запретов-заповедей (“ты не должен...”); десять заповедей составляют Декалог (Исх.20:2-17): первые четыре заповеди касаются отношения людей к Богу, остальные шесть - взаимоотношений между людьми". В Новом Завете, по наблюдению исследователя, перечень грехов разработан гораздо детальнее - всего упомянуто семьдесят три «греховных дела»; при этом грехи могут быть
культур. М., 1994, Яковлева Е. С. О концепте чистоты в современном русском языковом сознании и в исторической перспективе //Логический анализ языка: языки этики. М., 2000 и др.
4 Арутюнова Н. Д. Введение // Логический анализ языка: Культурные концепты. М, 1991. С.З.
5 Библейская энциклопедия. М., 1891 (1990). С. 177.
6 Васильев П. П., Андреев И. Д. Грех //Христианство. Энциклопедический словарь. Т.1. М., 1993. С. 430.
I Толстой Н. И. Грех//Славянские древности: этнолингвистический словарь в 5-ти томах. М.,1995.
Том 1. С. 544.
8 Васильев П. П., Андреев И. Д. Грех //Христианство. Энциклопедический словарь. Т.1. М., 1993. С. 431.
9Там же, с. 431.
10 Гак В. Г. Актантная структура грехов и добродетелей // Логический анализ языка: Языки этики. М, 2000.
С. 90-92.
II См. тж. Декалог// Большой путеводитель по Библии: пер. с нем. М., 1993. С. 123-125.

их развернутыми повествованиями. Мотивация запрета (предписания), таким образом, перерастает в нарратив.
Рассмотрим сюжетную реализацию концепта ‘грех’ на примере следующих тематических групп текстов: нарративов, объясняющих запрет убивать ужей; сюжетов, подтверждающих запрет тосковать по умершему; повествований о страшных последствиях греха сквернословия (проклятия).
Экспликация и вербализация некоторых составляющих концепта ''грех’’ и их взаимных связей (запрет, нарушение запрета -> наказание, запрет *-* предписание и др.) практически исчерпывают логическую структуру и композиционную организацию малых фольклорных форм, лишённых сюжетного развития (мы выделили VII типов текстового воплощения концепта ‘грех’, совпадающих с вариантами построения самих текстов). Повествовательные произведения имеют более сложную организацию, соответствующую их художественно-эстетическим установкам. Исходя из основной цели работы, в сюжетном движении повествования мы выделяем только те мотивы, посредством которых в структуре нарратива реализуется концепт греха. Сюжетное воплощение анализируемого концепта через цепочки мотивов отображено в схемах. Последовательность элементов схемы соответствует логическим и смысловым связям между ними, отражает сюжетное сцепление мотивов, но может не совпадать с реальным (композиционным) расположением мотивов в тексте. В случае если нарратив бытует как комментарий к поверью, образует с ним сверхжанровое единство, представляется важным показать прагматические связи выделяемых в сюжете мотивов со структурными компонентами поверья.
Один запрет (даже в пределах одного и того же региона) может иметь несколько оснований для мотивации, восходящих часто к разным мировоззренческим системам и порождающих разные сюжеты. Примером может служить группа нарративов111, объясняющих запрет убивать ужей, который в народной традиции трактуется как грех.
111 Все тексты записаны в Волгоградской и Ростовской областях в экспедициях последних лет.