Американская городская легенда в контексте постфольклорной культуры

• Автор: Ланская, Юлия Сергеевна
• Шифр специальности: 10.01.09
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Нижний Новгород
• Количество страниц: 258 с.

Глава 1.

НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ СОБИРАНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ ГОРОДСКИХ ЛЕГЕНД

1.1. Собирание городских легенд

1.2. История изучения городских легенд

Глава 2.

ГОРОДСКАЯ ЛЕГЕНДА КАК ЖАНР

2.1. Городские легенды в системе фольклорных жанров

2.2. Установка на достоверность в городских легендах

2.3. Отбор событий в городских легендах и эмоциональное отношение к ним

2.4. Система персонажей

2.5. Время и пространство в городских легендах

2.6. Структура сюжета
2.7. Дидактическая направленность
Глава 3.
ГОРОДСКАЯ ЛЕГЕНДА КАК ЯВЛЕНИЕ ПОСТФОЛЬКЛОРНОЙ КУЛЬТУРЫ
3.1. Черты угасания жанра городской легенды: отрицание принадлежности к "городским легендам" и появление пародий
3.2. Модификации городских легенд в связи с развитием электронных средств информации: Bogus Warning, Chain Letter, Hoax. Пародии на

3.3. Городская легенда в быту
3.4. Городские легенды в России
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
БИБЛИОГРАФИЯ
Актуальность исследования. На сегодняшний день изучение современного городского фольклора является одним из приоритетных направлений как в зарубежной, так и в отечественной фольклористике. Исторически сложилось так, что до недавнего времени серьезному изучению подлежали образцы устного творчества, сохранявшиеся главным образом в сельской, а не в городской среде. Но с постепенным угасанием и полным исчезновением классических фольклорных жанров, привычно ассоциируемых с устным народным творчеством, на первый план стали выходить тексты, совершенно не характерные для традиционного крестьянского фольклора, но, тем не менее, сохранявшие многие его свойства (анонимность, вариативность, повторяемость и т.д.). Бытующие, как правило, в городской среде и представленные как в устной, так и письменной форме эти тексты легко и быстро распространялись, чему способствовали информационнокоммуникационные технологии и возросшая мобильность современного общества. Для обозначения претерпевшего изменения фольклорного материала российским ученым С.Ю. Неклюдовым был предложен термин «постфольклор» [Неклюдов 1995].
При изучении жанров, еще не порвавших связи с традиционным народным творчеством и в то же время уже ставших частью постфольклорной культуры, заметный интерес у исследователей вызывают значительно модифицированные жанры «несказочной прозы», среди которых нарративы о необычных событиях в повседневности, имеющие установку на достоверность.
Истории подобного рода не являются принадлежностью какой-либо одной культуры. Они известны в России, США, Великобритании, Германии, Финляндии, Швеции и т.д. и изучались на материале этих стран. Термины для обозначения жанра в фольклористике не устоялись. В зарубежной фольклористике (американской, английской и т.д.) обычно выделяют две жанровые категории: “legend” («легенда») и “myth” («миф»). Термин “myth”
(«миф»), как правило, употребляется журналистами и широкой публикой. Специалисты отдают предпочтение термину “legend” («легенда»), добавляя к нему в качестве дескрипторов “contemporary” («современная») или “urban” («городская»). В фольклористике под «легендой» понимают разные вещи. В российской фольклористике за «легендой» традиционно было закреплено представление как о жанре религиозного содержания [Пропп 1998, Аникин 1972, Криничная 1987, Шеваренкова 2004]. В фольклористике других стран под «легендой» понимается устный рассказ коллективной природы, который не обязательно должен относиться к далекому прошлому и быть религиозного содержания [Georges 1971, Degh 1991]. «Современной/городской легендой» считается устный рассказ коллективной природы о необычных событиях в повседневности, имеющий установку на достоверность. «Современные/городские легенды» передаются как конкретные истории, т.е. истории, которые произошли с определенным человеком в определенном месте. Тематика историй в большинстве своем определяется жизнью современного города или пригородной зоны, хотя содержанием их являются события экстраординарные. По этой причине, а также учитывая, что в работе используются истории из коллекции американского фольклориста Я.Г. Бранванда, употреблявшего термин «городская легенда», в дальнейшем будем пользоваться им.
Городские легенды по своей природе явление фольклорное; им присущи характерные признаки фольклора как коллективного творчества: стереотипность содержания и формы, анонимность, повторяемость и вариативность. В то же время городские легенды активно входят в современную массовую культуру и широко используются в ней.
Как и все фольклорные произведения, городская легенда имеет устойчивую форму, повторяемую от текста к тексту. В тексте городской легенды обычно содержится ссылка на лицо, со слов которого рассказывается история. Но, как справедливо отмечает исследовательница российских городских устных рассказов И.С. Веселова, это проявление не авторства, а
информации взаимно дополняют друг друга. Если в первом примере история, произошедшая в семье соседа друга рассказчика, приобретает вес в результате озвучивания ее авторитетным лицом, психологом, то во втором примере рассказ друга приобретает достоверность за счет ссылки на официальный источник, а именно: радио.
Иногда цепочка получения информации из «надежного источника» включает в себя несколько звеньев. Так один из вариантов городской легенды “The Runaway Grandmother” («Бабуля в бегах») представлен следующим образом: “This story was told me by my cousin, who had heard it from a friend in Leeds...” [Brunvand 2003: 114] («Эту историю мне рассказала двоюродная сестра, которая услышала ее от знакомого из Лидса...») Цепочка передачи информации в данном случае состоит из двух звеньев: двоюродная сестра рассказчика <— ее знакомый из Лидса.
Вариант истории “The Mutilated Boy” («Покалеченный мальчик») представлен следующим образом: “One day the mother of my friend came home from Terre Haute shopping and was not only upset but very sick. She told us about while shopping at Meadows Center there was a clerk or someone who told her about how somebody had hidden in the rest room, and when a little boy went in this person had taken a knife and cut him up” [Brunvand 1984: 83]. («Однажды мама моего друга вернулась домой из Terre Haute. Она была не просто расстроена, ей было дурно. Она рассказала нам, что в Meadows Center, какой-то клерк (или кто-то еще) рассказал ей историю о том, что в туалете прятался один человек, и, когда маленький мальчик вошел, этот человек схватил нож и порезал его».) Здесь цепочка передачи информации включает три звена: друг <— мама друга <— клерк в торговом центре.
Итак, ссылка на информанта является определенным звеном композиции, образует своеобразное вступление.
Внесюжетным оформлением установки на достоверность являются также утверждения рассказчика, которые могут располагаться либо в начале, либо в конце городской легенды.