Тематические аспекты художественного метода. Русские поэты о Петербурге

• Автор: Боченкова, Ольга Борисовна
• Шифр специальности: 10.01.08
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 194 с.

ГЛАВА I.
Образ Петербурга в русской поэзии 1730 - 1830-х годов
1Л. Петербург в русской поэзии первой половины XVIII века
1.2. Образ Петербурга во второй половине XVIII века
1.3. Образ Петербурга в русской поэзии начала XIX века
ГЛАВА II.
Образ Петербурга в поэме A.C. Пушкина «Медный Всадник»
2.1. «Диалогические» и «монологические» интерпретации поэмы
2.2. Поэма «Медный Всадник» в ее отношении к мифу
ГЛАВА III
Петербургская тема в поэзии 1820-1860-х годов. Петербург
H.A. Некрасова
3.1. Образ Петербурга в русской поэзии 1820-1860-х годов
3.2. Образ Петербурга в поэзии H.A. Некрасова
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
Список анализируемых произведений
Другие литературные источники
Исследователи давно отмечали тематически обусловленную общность стиля произведений о Петербурге. Д.С. Лихачев писал в связи с темой Петербурга о стилистических «перекрещиваниях» «Поэмы без героя» A.A. Ахматовой, повести «Невский проспект» Н.В. Гоголя, поэмы «Двенадцать» A.A. Блока, романов «Подросток» Ф.М. Достоевского и «Петербург» Андрея Белого1. В статье «Петербург и Петербургский текст в русской литературе»2 В.Н. Топоров на основании общих черт стиля произведений о Петербурге установил особое политекстуальное единство - Петербургский текст. И хотя, по мнению автора термина, связь произведения с Петербургским текстом не предполагает непременного раскрытия в нем петербургской темы3, фактически о Петербургском тексте говорили лишь в связи с произведениями, так или иначе ее раскрывающими4.
Основания единства стиля В.Н. Топоров искал на мифотектоническом уровне рассматриваемых произведений5 и определил базовую мифологему Петербургского текста как «креативный» и эсхатологический мифы, которые «не только возникли в одно и то же время (при самом начале города), но и взаимоориентировались друг на друга, выстраивая каждый себя как анти-миф по отношению к другому, имеющий с ним, однако же, общий корень»
В.И. Тюпа обнаружил в качестве базовой мифологемы Петербургского текста миф об инкарнации Града Небесного. «Всякая инкарнация - это воплощение
1 Лихачев Д.С. Ахматова и Гоголь. // Он же. Литература - реальность - литература. - Л., 1987. - С. 347- 353.
1 Топоров В.II.. Петербург и «Петербургский текст в русской литературе»: Введение в тему Л Он же. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. - М., 1995. - С. 253- 367.
3 Топоров В. П.. Указ. соч. - С.280.
4 См., к примеру, Хворостьянова Е.В. Поэтика Олега Григорьева. - СПб., 2002. - С. 115-130, Тюпа В.И.. Анализ художественного текста. - М., 2006 - С. 264-272, Топоров В. H.. Указ. соч., другие работы.

духовного, его о-плот-нение, облепление плотью, грязью, пушкинской топыо блат (курсив автора - О.Б.). Это неизбежно мука, страдание, обостренное ощущение физиологической формы духовного бытия и незащищенность от инфернальной силы зла»
Такая мифологическая модель, по мнению исследователя, «создает крайнее напряжение между горним и дольним мирами, совмещающимися в точке инкарнации. Совмещение порождает кентаврический образ города...»8
«Кентаврический образ», в котором сосуществуют мотивы «небесного города» и «низменно-земного», В.И. Тюпа усматривает в произведениях Ф.М. Достоевского, отмечает амбивалентность, антиномичность образа города в прозе Н.В. Гоголя, Е.И. Замятина, поэме A.C. Пушкина «Медный Всадник».
К «точке инкарнационной двусмысленности» исследователь возводит «все антиномии и амбивалентности Петербургского интертекста», осмысляя ею и отмеченные В.Н. Топоровым «коллизии между верхом и низом, вертикалью и горизонталью, оформленностью и аморфностью, прозрачностью и призрачностью, слепотой и сверхвидением, космосом и хаосом и т.п.»
Сам же В.Н. Топоров пишет о «структуре,... которую можно считать сакральной», «лежащей в основе Петербурга как результата синтеза природы и культуры и имплицитно содержащейся в Петербургском тексте»10. К этой структуре, воплощающей идею «двоевластия природы и культуры» он и возводит отмеченные антиномии.
5 О мифотектоническом анализе произведения см., к примеру, Тюпа В.И. Анализ художественного текста. - С. 71-80.
6 Топоров В.Н.. Указ. соч. С. 275.
7 Тюпа В.И. Указ. соч. — С. 265-266.
8 Тюпа В.И. Указ. соч. - С. 266.
9 Там же.
10 Топоров В.H.. Указ. соч. -С.288.
Убежищем ему был Север, и когда В Европе зарево крамол зажгла вражда,
И древний мир вспылал, склонясь печальной выей,
Дух творчества парил над юною Россией И мощно звал ее на подвиг бытия
В прочих своих петербургских стихах Вяземский предстает как певец северной
природы («Петербургская ночь», 1841 г., «Снег», 1855 г., «Разговор 7 апреля 1832
года», 1832 г.). Если традиционно в поэтических произведениях о Петербурге
«природа» и «город» выступают как антогонистические начала, то у Вяземского
природа не покорена, а, скорее, умиротворена городом. Петербург «одухотворил»
природу, но не нарушил естественного хода ее жизни:
Я Петербург люблю, с его красою стройной,
С блестящим поясом роскошных островов,
С прозрачной ночью - дня соперницей беззнойной,

И с свежей зеленью младых его садов.
(«Разговор 7 апреля 1832 года»)
В начале XIX века в петербургской поэзии появилась тема наводнений. Стихотворение И.М. Борна «На случай наводнения 27 сентября 1802 года в ночь» (1803 г.) рассматривает бедствие в мифологических образах:
Скажи, зачем, о гневный Посейдон!
Идешь на брань?
Се славный град Петров - не Илион,
Забывший дань.
101 Вяземский П.А. Петербург. - С. 158-159.
102 Вяземский П.А. Разговор 7 апреля 1832 года. // Он же. Поли. собр. соч. - Т. IV. - С. 147.