Роман-биография в творчестве Стефана Цвейга

• Автор: Гром, Кирилл Никонович
• Шифр специальности: 10.01.05
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1983
• Место защиты: Ташкент
• Количество страниц: 202 c. : ил

I. Введение
2., Глава первая. Роман-биография как жанр среда
других видов историко-биографического повествования
3. Глава вторая. Великая французская революция и ее деятели в изображении С.Цвейга.
Романы-биографии "Жозеф Фуше" и
"Мария Антуанетта"
4. Глава третья.• Роман-биография "Мария Стюарт" р20
5. Глава четвертая. Великие первооткрыватели в изображении С.Цвейга. Романы-биографии "Магеллан" и "Бальзак"
6. Заключение

Список использованной литературы

Ведающийся австрийский писатель Стефан Цвейг вошел в литературу в конце прошлого века. Его идейно-творческое развитие было сложным. Противоречия той эпохи, когда империалистические хищники закончили раздел мира и готовились к его переделу в ходе новых войн, когда волны шовинизма, социал-патриотизма и расизма захлестывали духовную жизнь Европы и Америки, могли быть распутаны и объяснены лишь на основе научного учения социализма. Однако далеко не каждый художник той эпохи владел методом историзма в его марксистском воплощении. Духовные противоречия, утопизм в понимании судеб человечества, попытки подняться "над борьбой" классов -антагонистов, поиски некоего "третьего пути", который привел бы человечество к социальной гармонии, минуя революцию,- все это в той или иной мере было характерным для значительной части творческой интеллигенции Западной Европы, России и Америки.
Стефан Цвейг видел смысл творческой деятельности в служении гуманистическим идеалам. Однако его гуманизм во многом носил абстрактный характер. Подобно многим своим современникам, он не принимал тот гуманизм, формулу которого предложил за тридцать с лишним лет до него русский поэт Некрасов: "То сердце не научится любить, которое устало ненавидеть".
В гуманизме Стефана Цвейга отзывались настроения пацифизма, получившего в канун I мировой войны довольно широкое распространение в среде западноевропейской интеллигенции. С.Цвейг отрицал насилие, проповедовал любовь к человеку, поэтизировал тонко и с глубоким пониманием сложность внутреннего мира своих героев. И в то же время он избегал призывов к насильственной, решительной, революционной перестройке социальной структуры общества.
Из этого вовсе не следует делать вывода, будто бы С.Цвейг

не понимал значения революции и в принципе отвергал их необходимость. Его серьезное и длительное увлечение историей могло убедить его в том, что революции совершались неоднократно и на различной почве и что развитие человечества осуществлялось посредством революционных взрывов. Однако он так и не сделал единственно верного вывода из диалектики Гегеля о неизбежности скачкообразных переходов, посредством которых меняется самое качество социальной природы общества. А до материалистического понимания законов истории он так и не дошел, оставшись по существу на позициях позитивизма.
С. Цвейг охотно изображал кипящую стихию великих социальных потрясений в прошлом, но он преувеличивал разрушительные последствия революций. Иду казалось, что громадная энергия подобных переворотов больше пользы принесла бы в постепенном культурном преобразовании общества.
Цри всей своей противоречивости творчество С.Цвейга сыграло значительную роль в подрыве устоев буржуазной идеологии. Произведения С.Цвейга способствовали преодолению тяжкого груза духовных пережитков прошлого. Идеи интернационализма особым образом преломились в понимании С.Цвейга: он стремился преодолеть узкую национальную замкнутость восприятий своего читателя и развернуть перед ним панораму великих исторических событий во всем мире.
Особенную значительность его творчество приобрело в 20-е годы. Именно тогда он все чаще, все настойчивее, все пристальнее стал вглядываться в прошлое. Стремился ли он сознательно противодействовать тем настроениям упадка, которые распространились после катастрофической по своим последствиям империалистической бойни 1914-1918 годов и после отлива революционных выступлений на Западе? Трудно дать однозначный ответ на этот вопрос. Во всяком случае

смысла нравственных исканий героев, на оценки их поступков с точки зрения тех нравственных норм, которые художник считает истинными и справедливыми. Именно поэтому так значима идейно-нравственная позиция художника, воссоздающего образы исторических деятелей. Он не может ограничиться, например, указамием на тщеславие Бальзака или странности в поведении Стендаля: он должен объяснить, почему Бальзак, выходец из низов, отдаленно и косвенно прикоснувшийся к кругу роялистской аристократии, так страстно пытался придать себе вид богатого, родовитого, свободного аристократа. А.Мо-руа и С.Цвейг должны были дать и нравственную оценку этому буржуазному тщеславию Бальзака. И точно также Ю.Тынянов, создавая образы молодого Душкина и Грибоедова, пытался обосновать и оценить то странное, на первый взгляд, отчуждение между гением с его общенародными замыслами и его сословием, которому чужды общечеловеческие духовные ценности.
Создание художественного образа исторического лица является главной задачей для авторов художественных биографий. Следует учесть, что жизнеописание исторической личности - это в какой-то мере и биография страны или эпохи, представленных в образе героя.
"Из всех загадок существования ни одна не представляет для современного человека такой важности, как загадка собственного бытия и установления своей особой, личной обусловленности и исключительности", - так понимал С.Цвейг задачу, стоящую перед авто-

ром художественной биографии
Чем объясняется большая, и все возрастающая популярность этого жанра в наше время?
Отвечая на этот вопрос, И.Стоун коснулся другого - вопроса
0 наиболее существенных признаках романа-биографии. "Популярность
1 Цвейг С. Собр.соч. В 12-ти т., т.II, с.349.