"Безумие Суибне" - памятник XII века

• Автор: Михайлова, Татьяна Андреевна
• Шифр специальности: 10.01.05
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 521 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава I. Безумие Суибне как текст и как жанр
1. Редакции и рукописи. Датировка текста
2. Королевские саги: проблема микро- и макроциклизации
3. Композиция саги
4. Система персонажей
5. Проза и поэзия в саге
Глава 2. Безумие Суибне: исторический фон
1. Битва при Маг Рат: расстановка сил и суть конфликта. Что такое “король Тары”? Проблема исторических прототипов в саге
2. Фигуры святых и клириков в Безумии Суибне
3. “География” Ирландии в саге
4. Безумие Суибне: предметный фон
Глава 3. Король и святой
1. Власть поэта в древней Ирландии: социальный аспект
2. Власть слова в древней Ирландии: магический аспект
3. Свинопас. Старуха, Безумец: реликты языческой сакральности в 206 христианской саге
4. Песнь-поношение и проклятие святого: функциональный аспект
5. Песнь-поношение и проклятие святого: механизм воздействия
6. Король и святой в средневековой Ирландии: что же было “на самом 255 деле”?
7. Стал ли “святым” король Суибне?
Глава 4. Geilt - дефиниция объекта (к попытке семантической реконструкции
лексемы)
1. Geilt - случаи употребления в саге: семантика, сочетаемость, синонимика
2. Geilt - употребление в других текстах: норвежские gelt а
3. Geilt - проблема этимологии
Глава 5. Тема левитации в Безумии Суибне
1. Перемещения Суибне: полет или прыжок?
2. Суибне как “мечущийся демон”
3. Чем обрастали geilt: проблема семантической реконструкции 349 древнеирландскго clum
4. Изгой и мертвец: тема проклятия
Глава 6. Безумие Суибне в контексте литературной эволюции
1. Тема “дикости” героя и обряд инициации: Суибне и Мерлин: мотив 369 тройной смерти в ирландской традиции
2. “Гелтахт” как лиминальное состояние - проблема мотиваций
3. Тема “дикого лесного человека” в средневековой литературе
4. “Гелтахт” как средство обретения сакрального знания и поэтического 443 дара
Глава 7. Безумие Суибне
1. Отношение к психическим нарушениям в Древней Ирландии, проблема 456 неполноценности и ее юридический статус
2. Изображение “безумца” в саговой традиции
3. “Безумие” Суибне: попытка диагноза
Заключение
Литература
Введение
В основе нашего исследования лежит анализ саги Безумие Суибне (Buile Suibhne), дошедшей до нас в нескольких рукописях, датируемых концом XVII и началом XVIII века, сформировавшейся как текст, как принято считать, в XII веке и зародившейся на сюжетном уровне во второй половине века VII. Впервые сага была опубликована с параллельным английским переводом Джоном О’Киффи в 1913 г., а затем переиздана им же с более обширным комментарием, но без перевода, в 1931 (см. [BS 1913] и [BS 1931]).
По объему своему сага Безумие Суибне может быть отнесена скорее к произведениям большого объема, однако с точки зрения композиционной она явно распадается на несколько отдельных эпизодов, что позволяет предположить, что изначально она состояла из ряда фрагментов, объединившихся позднее вокруг фигуры главного героя. Кроме того, более половины объема саги занимают поэтические вставки, также, как можно предположить, существовавшие в какой-то период отдельно от прозаического текста. Текст саги, с точки зрения языковой и стилистической, нельзя таким образом назвать однородным, и то же можно сказать о центральном ее персонаже — герой во многом противоречив и образ его однозначной интерпретации не поддается. Возможно, именно поэтому среди работ, посвященных анализу этого памятника — а число их, надо отметить, не превышает двух десятков, причем монографических исследований среди них нет — практически отсутствуют труды, в которых сага рассматривалась бы именно как художественный текст, точнее — в котором она анализировалась бы с точки зрения исторической поэтики. С одной стороны, это можно понять. На первый взгляд, Безумие Суибне именно с такой точки зрения может показаться текстом совершенно не интересным, поскольку в нем почти не встречаются традиционные нарративные приемы, украшающие ирландский эпический материал. На ее примере мы видим скорее вырождение канона в шаблон. Сюжет саги также почти не укладывается в тра-

диционную мотивную сетку. Но говорит ли это лишь о “вырождении традиции”, как принято иногда расценивать раннюю среднеирландскую прозу как художественное явление (см., например, [Mac Airt 1961]), или скорее о становлении нового художественного же канона, уже во многом оторвавшегося от устной эпической техники и рассчитанного на письменное восприятие? В связи с этим вопросом встает и другой: на кого же, собственно говоря, в таком случае, был рассчитан текст саги Безумие Суибне, кто был его возможным адресатом? Аналогичный вопрос ставился в свое время М. Диллоном применительно к сагам Цикла Финна, однако полученный им ответ (“Саги писали для всех тех, кто в XII веке испытывал потребность слушать занимательные истории” [Dillon 1984: xv]) не кажется нам исчерпывающим; мы смеем предположить, что в нашем случае он должен быть иным. Именно поэтому отсутствие работ, в которых сага Безумие Суибне рассматривалась бы с позиций исторической поэтики, кажется нам все же упущением, поскольку именно то, что в ней нет традиционных эпических приемов, позволяет увидеть зачатки появления авторства, еще принципиально анонимного, но при этом уже отчасти осознанного. Это “упущение” мы попытаемся восполнить в нашей работе, в которой, кроме фигуры героя саги, постоянно незримо будет присутствовать ее анонимный автор, установки и задачи, систему ценностей, образ мысли и сумму знаний которого мы и пытаемся реконструировать. В этом мы и видим основную задачу нашего исследования. Кроме того, обращение к саге Безумие Суибне как к художественному тексту позволит нам попутно попытаться кратко описать и традиционные приемы ирландского эпического нарратива, что также в современной ирландистике является предметом также еще не в достаточной степени разработанным. Говоря о законах составления текста, мы прибегаем к особому, сформулированному нами понятию “саговая реальность”, в которой могут сочетаться взаимно исключающие друг друга элементы (о смысле данного явления— см. подробнее в самой работе).
Особый интерес может составить и анализ места и функций поэтических фрагментов в саге, причем также — с точки зрения сопоставления их с аналогичными стихотворными вставками в сагах, называемых традиционно героическими. Данному “ассоциативно-фоновому” методу, или принципу, мы предполагаем следовать постоянно в ходе нашей работы.

Цикл исторический, тяготеющий к хроникальному воспроизведению сюжетной канвы, с данной точки зрения, как правило, более “строг”, и в Безумии Суибне подобных примеров мы уже не встретим. Но что же в таком случае могло заставить Д. О’Киффи предположить, что композиция саги напоминает “бред сумасшедшего”? На наш взгляд, вывод этот основан на странной дубли-рованности отдельных эпизодов, которые представляют собой скорее разные трактовки одного и того же события, чем фабульные пары.
Так, уже в самом начале саги обращает на себя внимание тот факт, что Суибне оскорбляет Ронана не один раз, а дважды, причем двумя разными спо-сбами: в первом случае он вырывает у него из рук псалтырь и бросает ее в озеро, во втором — убивает одного из учеников Ронана и бросает копье в него самого. Соответственно, и святой Ронан дважды проклинает Суибне, в каждом случае вкладывая в свое проклятие несколько иное конкретное содержание, причем в обоих случаях каждое проклятие святого в тексте фигурирует также дважды, сначала в прозаической форме, а затем в поэтической. Таким образом, мы имеем уже как бы четыре разных текста, в каждом из которых содержится проклятие Ронана:
1-а: Mo ched-sa fri ced an Choimdech chumachdaigh, — ar sae, — amail tainic-siomh dom dhiochur-sa 7 é lomnocht, gurab amhlaidh sin bhias doghres lomnocht ar faoinnel 7 ar foluamhain sechnoin an domhain, gurab bas do rinn nosbera... [BS: 5]
- По моей воле и по воле всемогущего Господа, пусть так, как пришел он ко мне голым, чтобы прогнать меня, пусть же голым будет он бродить и носиться по свету, пока не настигнет его смерть... l-б Lomnocht dodheachaidh sé sonn Голым пришел он сюда dom thochradh is dom thafonn чтобы меня уничтожить и прогнать
as edh doghena Dia dhe, поэтому пусть сделается по воле Бога
bidh lomnocht dogrés Suibhne [BS: 6] что будет голым изгнанным отныне Суибне.
В обоих текстах, как прозаическом, так и поэтическом, вслед за этим основным проклятием следуют также: проклятие всего семени Суибне, с одной стороны, и благословение его жены Эран, с другой, поскольку Эран, как говорится в самом начале эпизода, пыталась удержать мужа от нанесения оскорбления святому: она схватила его за полу плаща, чтобы не дать ему выйти из дома, но серебряная пряжка отстегнулась и плащ остался у нее в руках (вот почему Суибне и прибежал к Ронану “голым”, lomnocht).