Постмодернистская парадигма в романистике Ихсана Октая Анара

• Автор: Карева, Ольга Викторовна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2012
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 195 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. ПОСТМОДЕРНИСТСКИЙ ВЗГЛЯД НА ИСТОРИЮ В ТРИЛОГИИ ИХСАНА ОКТАЯ АНАРА «АТЛАС ТУМАННЫХ МАТЕРИКОВ», «КНИГА ХИТРОСТЕЙ», «РАССКАЗЫ АФРАСИАБА»
ГЛАВА II. ДЕКОНСТРУКЦИЯ РЕЛИГИОЗНОГО ДИСКУРСА В РОМАНА И.О.АНАРА «АМАТ» и «МОЛЧАЛИВЫЕ» с
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

ПРИЛОЖЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.

На протяжении многих десятилетий литература республиканской Турции определялась доминантой реалистической парадигмы («критический реализм» 1930-х гг., «социальный реализм» 1940 - 1970-х гг., «течение Саида Фаика»/социально-психологическая проза, «роман 12 марта»/субъективно-психологическая проза)1. В рамках этой парадигмы создавались антропоцентричные произведения, чаще всего в «классических» художественных формах, с ярко выраженной социальной ориентацией и демократической направленностью (О.Кемаль, Я.Кемаль, К.Тахир, С.Коджагёз, А.Несин, Б.Йылдыз и др.), что всячески поддерживалось мощной левонастроенной литературной критикой (Ф.Наджи, М.Доган, Б.Моран, Х.Кахраман, А.Кабаклы и др.), задающей тон в подходах к произведениям национального искусства2. Это во многом повлияло на художественные приоритеты турецкой читающей публики, не легко принимавшей иные (отличные от реалистической) литературные парадигмы - модернистскую, а впоследствии постмодернистскую и не признававшей за новым право сразу и безоговорочно ужиться в «высоком» искусстве страны. Например, турецкий модернизм («литература буналым») вообще не смог выработать базовых парадигмальных параметров, что нашло выражение в его недолгом существовании (с 1960-х по 1970-е гг.)3 на периферии национальной словесности и в своеобразии модернистского героя. Герой турецких писателей-модернистов (Л.Эрбиль, Н.Тосунера, С.Илери, Б. Карасу и др.), проявлявших интерес, прежде всего, к новациям в области художественной формы и языка, значительно отличался от
1 См.: Айзенштейн H.A. Из истории турецкого реализма: Заметки о турецкой прозе (70-е годы XIX века - 30-е годы XX века). М., 1969; Алькаева Л.О. Из истории турецкого романа: 20 - 50-е годы XX века. М., 1975; Бабаев A.A. Очерки современной турецкой литературы (1939 - 1958). М., 1959; Утургаури С.Н. Турецкая проза 1960 - 1970-х годов. Основные тенденции развития. М., 1982; Репенкова М.М. От реализма к постмодернизму. Современная турецкая проза. М., 2008 и др.
" Ульченко Н.Ю., Орешкова С.Ф., Репенкова М.М. Россия и Турция. Прыжок через пропасть (1960 -1979). М., 2011, с. 132 - 133.
3 Утургаури С.Н. Турецкая проза 1960-1970-х годов. Основные тенденции развития. М., 1982, с.34.

элитарного героя западных модернистов своей демократичностью, близостью к народу. А у некоторых турецких модернистов (Л.Эрбиль и С.Ил ери) образ героя не потерял и социальной детерминированности, свойственной реалистическому искусству, что позволило российским исследователям охарактеризовать литературу «буналым» как турецкую модификацию модернизма4.
Однако с середины 1980-х гг. в литературе Турции всё больше ощущается кардинальный парадигмальный сдвиг. На смену реалистической парадигме с её непоколебимым логоцентризмом, чёткостью бинарных оппозиций, с непререкаемой эстетикой красоты, выражающейся через максимально похожее/миметическое художественное отражение мира в произведении искусства, приходит парадигма постмодернизма с её «революцией знака» («мир как текст», мир знаков/симулякров с пустыми означающими), с полицентризмом и «философией множества», «играизацией» и изменением повествовательных стратегий, с новыми эстетическими/антикаллистскими категориями, которые в прежней классической эстетике были маргинальными - жестокость, телесность, абсурд и т.п. (Н.Б.Маньковская). Постмодернистская парадигма находит выражение в произведениях писателей-прозаиков так называемой «первой волны», пришедших на литературную арену в середине 1980-х гг. (О.Памук, М.Мунган, Н.Эрай, Б.Карасу, П.Кюр, Х.Явуз и др.)3. С постмодернизмом на равных соперничает «низкая», массовая литература (детективы, фэнтези, розовые/любовные и псевдо/исторические романы), бурно развивающаяся с начала 1980-х гг. Её наиболее известные представители (Б.Узунер, А.Умид, А.Джаныпоз, С.Атасой, Дж.Окер, Б.Огуз, Г.Бирсель, Дж.Озджан, К.Алкан и др.) также сумели уже к началу 1990-х гг. выработать
4 Утургаури С.Н. Турецкая проза. Этапы развития. Дисс. д-ра филол. наук. М., 1985.
5 Творчеству писателей-постмодернистов «первой волны» посвящена монография М.М.Репенковой «Вращающиеся зеркала. Постмодернизм в литературе Турции» (2010), о чём будет подробно сказано ниже.

романа - историософский роман или «роман идей»55. К такому роману вплотную подошёл О.Памук, но так и не сумел дать его цельного, законченного образца.
Жанровой спецификой историософского романа, помимо активизации интеллектуальной составляющей, является особый тип соотнесения в нём романного и исторического начал, который, по мнению исследователя русского историософского романа Т.Н.Бреевой, и позволяет разграничить историософский и собственно исторический романы: «В историческом романе история выступает как объект высказывания, в этом своём качестве аранжируется собственно романным началом. История же репрезентируется двояко: как историчность и историзм. В противовес этому в историософском романе история начинает рассматриваться уже как предмет высказывания, что в значительной степени способствует трансформации соотношения романного и исторического начал»56. Литературовед В.В.Полонский, анализируя жанровый синтез, проявляющийся в русском историософском романе периодов «рубежности», отмечает: «На протяжении всего XIX в. обращение в крупной прозе к историческому материалу способствовало укреплению романа как жанра, наиболее конгениального потребности в гармоничном освоении многомерной действительности - в отличие от историософских “интересов” литературы рубежа веков, жанр романа расшатывающих»57.
55 В современном отечественном литературоведении теория историософского романа находится ещё на стадии разработки. Учёные полагают, что появление литературной историософии (или художественной философии истории) в формате романной формы обусловлено активным взаимодействием литературы с историей, философией и религией в переходные периоды истории той или иной страны (в периоды так наз. «рубежности»). Основным критерием идентификации литературного текста как историософского художественного дискурса является единство четырёх свойств: фабулы, актуализирующей исторические контексты; героя, включённого в становление социума и этноса; речевой сферы произведения (монологи, диалоги героев, «лирические отступления» повествователя и т.п. ), в которой востребованы историософские концепты; особой активности автора в донесении до читателя своей историософской позиции, часто определяющей публицистичность стиля произведения. В постмодернистских историософских романах указанные свойства корректируются активизацией «шизофренического дискурса», свободным отношением к историческим личностям, ироническим отношением к текстовой действительности, востребованностью смеха как значимой реакции, сочетанием «серьёзного» и «игрового» начал, общей ненормативностью (оценочной, сюжетной, лексической).
56 Бреева Т.Н. Концептуализация национального в русском историософском романе ситуации рубежности. Автореферат докт. филолог, наук. Екатеринбург, 2011, с. 12.
7 Полонский В.В. Мифопоэтика и динамика жанра в русской литературе конца XIX — начала XX века, с.50 - 51.