Миф об Орфее в литературе первой половины XX века : Р.М. Рильке, Ж. Кокто, Ж. Ануй, Т. Уильямс

• Автор: Гнездилова, Елена Валерьевна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 200 с.

1.1. Постановка проблемы
1.2. Особенности формирования мифа об Орфее в античной
культурной традиции
ГЛАВА I: Миф об Орфее и новый орфизм в поэтическом
творчестве P.M. Рильке
ГЛАВА II: Миф об Орфее как основа «ирреального
реализма» в драматургии Ж. Кокто
ГЛАВА III: Специфика интерпретации мифа об Орфее в пьесах Ж. Ануя «Эвридика» и Т. Уильямса «Орфей спускается в ад»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

В истории мировой литературы есть сюжеты, образы и мотивы, которые закономерно повторяются в культуре разных времен и народов, каждый раз приобретая актуальное звучание. Породившие циклы произведений, они стали традиционными и воспринимаются как комплекс общечеловеческих психологических, философско-эстетических идей.
Как отмечал академик А.Н. Веселовский, на уровне формы «неизменные элементы живут вечно, переходят по наследству из поколения в поколение, странствуют по народам и представляют собой в конце концов общеупотребительный язык»1, тогда как содержание таких «элементов», наоборот, «подвижно и вечно меняется; вливало. " старые формы, оно обновляет их и приближает к культурно-историческим запросам соответствующей эпохи». Подобные сюжеты и образы являются эстетическим катализатором для моделирования и осмысления процессов современности.
Из всего многообразия традиционных сюжетов можно выделить четыре основные генетические группы: мифологические, фольклорные, исторические и литературные2.
В мифологической группе наиболее продуктивными являются сюжеты и образы библейской и древнегреческой мифологий.
1 Веселовский А.Н. Поэтика сюжетов//Историческая поэтика. Л., 1940. С. 490.
2 Нямцу А.Е. Традиционные сюжеты, образы и мотивы. Черновцы: Рута, 2001. С. 11-14.
Особую актуальность миф3 обретает в культуре XX века. Это уже не аллегорический вымысел, а одна из форм видения мира, равноправная с научным познанием, языком, искусством, религией. Мир мифа, мир языка и мир науки рассматриваются не через призму позитивистски осмысленного эволюционизма, а как три способа символистской «чеканки бытия», где благодаря различным индексам «модальности» оказывается возможным отличать, например, пространство или время в физико-математической конструкции от пространства или времени, построенных сообразно законам мифомышления4. Становится очевидным тот факт, что действительность не существует вне символических форм, так как без них человек не мог бы найти доступа к «идеальному миру», открываемому ему с различных сторон религией, искусством, философией, наукой. Миф становится своеобразным ключом, необходимым для раскрытия тайн человеческого сознания и культуры.
Среди многочисленных античных и библейских мифов, используемых в литературе XX столетия, миф об Орфее занимает особое место. В эпоху взаимодействия и взаимовлияния различных видов искусств миф о певце, музыканте, объединивший литературу, философию, искусство, является своеобразным символом культуры XX века. Благодаря мифу об Орфее в культуре XX века актуализируются проблемы художественного творчества, психологии творческой личности, исследуется феномен Поэта, а также обсуждаются такие экзистенциальные категории, как одиночество, любовь, смерть.
Сказания о выдающемся певце и музыканте, в основе которых миф об Орфее, претерпели многовековую эволюцию с древнейших времен, вызывая в
3 По вопросу о сущности и происхождении мифологии в западном литературоведении существует множество
теорий, которые подробно описал Е.М. Мелетинский в книге «Поэтика мифа». Данной теме в частности посвящен раздел «Новейшие теории мифа и ритуально-мифологический подход к литературе»// Поэтика мифа. М., 1977. С. 12-152, Эвристическая значимость мифологии рассматривается в книге А. Косарева «Философия мифа». М., 2000. Кроме того, краткое изложение проблемы дано A.C. Козловым в сборнике: Современное зарубежное литературоведение. Энциклопедический справочник. М., 1996. С. 234-235.

А та ее прохладой обдает
И, вся в себя закутавшись, уходит?
Зато как остальные все раскрылись!
Смотри, они все сбросили с себя!
Но что же именно? Все, что угодно -Плащ или маску, может быть, крыло.
Но как! Как платье пред своим любимым!
В этом нежном и прекрасном гимне цветам, Рильке размышляет о «наполненности» мира красотой, о полноте мироздания, символом которого является роза:
Собой быть полным - значит мир вокруг;
И дождь, и ветер, и весны терпенье,
Вину и беспокойство, и судьбу Закутанной во тьму земли вечерней До облаков, приплывших и уплывших,
И до мерцания далеких звезд,
Все это сделать собственной судьбою.
Она лежит в раскрытых этих розах.
Перевод Г. Ратгауза
И в этом, и в других стихотворениях цикла Рильке посредством слов
настолько точно передает образ той или иной вещи - будь то произведение
искусства, цветок, библейский или мифологический сюжет, что он не может не
ожить в сознании читателя; благодаря мастерству Рильке он для нас
становится живым, зримым. Причем в отличие от романтиков и символистов
Рильке отказывается от какой бы то ни было явной «эмблематической»
символики, его образы реальны, осязаемы. Показательно в этом плане
стихотворение «Лебедь»:
Это мука - проходить трясиной Неизведанною в путах дней -Поступи подобна лебединой.
Смерть - конечное непостиженье Основанья нашей жизни всей -Робкому его же приводненыо -Подхватив его, речное лоно Постепенно, нежно и влюбленно Все теченье снизу уберет.