Английский исповедально-философский роман 1980 - 2000 гг.

• Автор: Джумайло, Ольга Анатольевна
• Шифр специальности: 10.01.03
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 395 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение

1 Постановка проблемы

2 Западноевропейский исповедально-философский роман с позиций теоретической и исторической поэтики

Глава 1 ИСПОВЕДАЛЬНОСТЬ И ПОСТМОДЕРНИЗМ

1.1 Феноменология «раны» в романах Кадзуо Исигуро

1.2 Постмодернистские рефлексии об утрате в творчестве Джулиана Барнса

1.3 Опыт и нарратив в романе Д.М. Томаса «Белый отель»

1.4 Воображаемая реальность «Другого» в романах Иэна Макыоэна

1.5 Экзистенциальные вариации в современном исповедальнофилософском романе

1.6 Исповедальная саморефлексия в романс Мартина Эмиса «Беременная вдова»

Глава 2 РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОГО ОПЫТА В ИСПОВЕДАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОМ РОМАНЕ 1980-2000 гг
2.1 Историческая вина и личная память в романе Мартина Эмиса «Стрела времени»
2.2 Величие и стыд английской сдержанности в исповедальном романе Кадзуо Исигуро «Остаток дня»
2.3 Опыт отчуждения «сыновей века» как объект социокультурных рефлексий эпохи тэтчеризма
2.4 Симуляция идентичности в личной и национальной истории
2.5 Апокалипсические откровения и их культурно-исторические истоки 236 Глава 3 ПОЭТИКА ПОСТМОДЕРНИСТСКОЙ ИСПОВЕДАЛЬНОСТИ
3.1 Двойничество персонажей
3.2 Ненадежный рассказчик
3.3 Парадокс
3.4 Монтаж
3.5 М1Бе-еп-аЬуте
3.6 Лейтмотив

Заключение
Библиография
Дополнительная и справочная литература
Список художественных текстов
ВВЕДЕНИЕ
1 Постановка проблемы
Исследование постмодернистской исповедальности - задача назревшая, ибо художественная практика целого поколения английских писателей1, чей успех пришелся на 1980-2000 гг., требует уточнить позиции гуманитаристики в отношении постмодернистского романа как игрового конструкта, лишенного субъекта2 и интенций экзистенциального вопрошания. Без такой корректировки интерпретация английского постмодернизма указанного периода видится нам неполной и в некоторой степени тенденциозной.
В более узком смысле работа представляет собой изучение романов, принадлежащих признанным писателям эпохи (Мартину Эмису, Иэну Макыоэну, Кадзуо Исигуро, Джулиану Барнсу, Грэму Свифту и др.), как произведений, имеющих сходные жанровые очертания. Эмоциональные и этические грани философского вопрошания, обращение к болезненному опыту и специфическая ранимость «Я» повествователя заметно отделяют роман 1980-2000 гг. от экспериментальных модификаций «расщепленного характера» (К. Брук-Роуз) раннего постмодернизма3. Вместе с тем феномен исповедально-философского
1 Джулиан Барнс (р. 1946), Иэн Макьюэн (р. 1948), Мартин Эмис (р. 1949), Грэм Свифт (р. 1949), Кадзуо Исигуро (р. 1954).
* Данная точка зрения в течение долгого времени господствовала как в европейской теории, так и собственно в английском гуманитарном знании. См.: Smyth Е. Postmodernism and Contemporary Fiction. London: Batsford, 1991. P. 10.
3 Здесь и далее в связи с тем или иным избранным нами ракурсом исследования мы трактуем понятие постмодернизма в широком (философском, историческом, культурном, социальном, эстетическом и пр.) и узком (художественном) контекстах. Из многочисленных энциклопедических и профессиональных справочных источников в качестве теоретической опоры нами избрано авторитетное британское издание The Cambridge Companion to Postmodernism (2004), согласно которому постмодернизм (употр. только postmodernism) мыслится феноменом исторически развивающимся в период 1970-2000 гг. и имеющим свою периодизацию. См.: The Cambridge Companion to Postmodernism / Ed. by S. Connor. Cambridge: Cambridge University Press, 2004. - 237 p.

или закономерности. В ситуации же исповедального повествования конфигурация акта воспоминания, перепорученная исповедующемуся «Я», приобретает существенные особенности. Что же диктует событийность исповедального в романе?
Перед нами не «память чувств» (Б. Аверин), не «вязь памяти, созерцания и воображения» (JI. Колобаева), скорее питающая лирический или феноменологический романы84, а воспоминание об утрате. Воспоминание здесь так же личностно событийно, но дано оно не в размытых очертаниях, воскрешающих саму ткань прошлого, а болевыми точками «сюжета о ранах». Б. Аверин, исследующий феномен воспоминаний как «собирания и воскресения личности», находит в этом магистральном сюжете русской автобиографической литературы весь спектр экзистенциальных смыслов 85 . Однако, говоря об исповедальном сюжете, следует отметить предельную значимость кризиса «Я», развернутого посредством монтажа воспоминаний, кризиса основ самоидентификации и мировосприятия86. Здесь впору видеть страдающее и травмированное «Я», фрустрирующую самоидентификацию и нарциссическую травму.
Иными словами, отсутствие линейной, хронологически мотивированной биографии героя определяется не художническим притязанием на тотальное воспоминание, но логикой «сюжета о ранах» (стыде, вине, отчаянии, утрате и т.п.). Ассоциативность повествовательной структуры детерминируется болевыми точками воспоминаний. При этом субъективация повествования, его специфическая эгоцентричность сопровождается экзистенциальными

прозрениями
«Стремление к документальности и всесторонности, присущее автобиографии, сменяется выборочностыо фактов, выстроенных по принципу их
84 Колобаева Л. От временного к вечному. Феноменологический роман в русской литературе XX века // Вопросы литературы. 1998. №3. С. 132-144.
85 Аверин Б. Дар Мнемознны: Романы Набокова в контексте русской автобиографической традиции. СПб.: Амфора, 2003.400 с.
86 Olney J. Memory and Narrative: The weave of life-writing. Chicago: University of Chicago Press, 1998. 430 p. 87IIollahan E. Crisis-Consciousness and the Novel. Newark: University of Delware Press, 1992. 269 p.