Метафизика любви в произведениях А. И. Куприна и И. А. Бунина

• Автор: Хван, Александра Артуровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 164 с.

Оглавление
Введение

Глава I. Русский Эрос или философия любви в культуре «серебряного века»

1. Философские концепции русского Эроса

2. Платоновский Эрос в эстетике символизма

3. Художественные доминанты в искусстве «серебряного века»

Глава II. Мотив любви как стилеобразующий компонент произведений А.И. Куприна

1. Оппозиция Божественного/земного в прозе А.И. Куприна

2. Своеобразие женского идеала в произведениях А.И. Куприна

3. Специфика стиля А.И. Куприна

Глава III. Антиномичность мотива любви в творчестве И. А. Бунина с.

1. Семантические оппозиции в новеллах И.А. Бунина (пространственно-временной аспект)
2. Женский образ в эстетике Бунина
3. Стилевые особенности новелл Бунина
Заключение
Примечания
Список литературы

Введение
Последние два десятилетия XX века ознаменовались обращением к русской классике рубежа XIX - XX веков. Это обусловлено, в первую очередь, возвращением имен многих художников, философов, творивших и определявших духовную атмосферу того времени, которое принято называть «серебряный век».
Идеи философов Вл. Соловьева, Н. Бердяева, В. Розанова, П. Флоренского и других, во многом определившие миросозерцание человека рубежа веков, отразились в литературе, которая в России всегда активно взаимодействовала с философией. Русская литература, разъединенная трагическими событиями начала XX века, только в последние два десятилетия получила возможность быть объективно изученной во всей целостности литературного процесса, в контексте непреходящих ценностей культурного наследия.
Ощущение перехода, всегда связанное с закатом одной эпохи и зарождением новой, определяло стремление творцов «серебряного века» найти ориентир гармонии и идеального начала. В атмосфере напряженных духовных поисков многие русские мыслители усматривали первооснову всего сутцего в Любви, утверждая в ней единственный способ достижения высшей цели, воссоединения с Творцом. Создавая метафизику любви, философы «серебряного века» использовали достижения предшествующих теорий. Но это не простое следование традициям античности, христианской этики или реставрация идей Св. Августина. Самобытность философии любви конца ХЕХ - начала XX веков заключалась в том, что, опираясь на философские, религиозные традиции и на их преломление в истории религиозно-философской мысли в России, философы возводили идеи любви в целую метафизическую концепцию, принятой называть Русский Эрос.

Возрождая платоновский Эрос, философы утверждали в нем стремление к совершенству, заключенное в «подчинении всего себя защите Добра, Красоты, Веры, Надежды, Любви» (92, 43). Таким образом, понятие Русский Эрос, используемое в нашей работе, неразрывно связано с понятием любви и ее философским осмыслением. Обоснованность такой точки зрения этих понятий подтверждает название книги, вышедшей в 1991 году «Русский Эрос или философия любви в России» (М., 1991).
Любовь принимается за идеальное начало человеческого существования, через нее мыслители утверждали достижение высшей цели, то есть обретения Бога
Идеи Эроса, наиболее широко воплощенные в новом течении рубежа Х1Х-ХХ веков - символизме, последовательно нашли свое отражение и в творчестве таких мастеров, как А.И. Куприн и И. А. Бунин, традиционно рассматриваемых в рамках реалистического искусства.
В анализе художественного стиля писателей мы исходим из понятия «стиля» как системы, охватывающей все «элементы структуры литературного произведения» (118, 29), а также определения, данного А.Ф. Лосевым, как «эйдетически-мифолого-личностной выраженности», которая своим синтезом утверждает неповторимый стиль в «лике художественного произведения» (66, 152).
Выделяя синтез искусств как художественную доминанту культуры «серебряного века», мы обращаемся к высказыванию А. Белого, раскрывающего стремление к синтезу «в попытках расположить эти формы <искусств> вокруг одной из форм, принятой за центр» (6, 449). В данном исследовании для нас является важным указать цель синтеза искусств, обоснованную Вяч. Ивановым как «единственную, но высочайшую для художника цель, имя которой - Мистерия» (44, 346-347).

восприятии мира позволяет глубже проникать в сущность явлений. В слове видится древнейшее магическое оружие в победе человека над природой и хаосом. Миф, в своей смысловой выразительности становится символом: «Символ есть смысловая выразительность мифа, или внешне явленный лик мифа», - пишет А.Ф. Лосев (66, 32). Слово-символ в новой поэзии отождествляется Вяч. Ивановым с «первым и смутным воспоминанием о священном языке жрецов и волхвов, усвоивших некогда словам всенародного языка особенное таинственное значение, им одним открытое, в силу ведомых им одним соответствий между миром сокровенного и пределами общедоступнаго опыта» (44, 127).
Перенесение «языка богов», то есть слов-символов на современный язык знаменовало, по Вяч. Иванову, «религиозносимволический характер напевного, «вдохновенного слова» (44, 127). Таким образом, что символизм, как новое течение в литературе, искусстве и шире - самой жизни преодолевает разделение в самом использовании речи, то есть речи обыденной, используемой всеми людьми, и священной, знание которой доступно лишь посвященным. Раскрывая символ как «потенцию и зародыш» мифа, Иванов утверждает, что «органический ход развития превращает символизм в мифотворчество» (45, 196). Именно поэтому мифологизация и мифотворчество рассматриваются теоретиками символизма как возможность реализации нового типа «большого всенародного искусства» (Вяч. Иванов).
Слово, наполненное священным смыслом, соединяет воедино мир земной и Вечный, восстанавливая потерянную связь, делая возможным постижение утерянного «гтрасмысла». Слово в литературе рубежа веков осознается как семя, которое, «разбухая, прорывает сухую свою оболочку (понятие), прорастая новым ростком; это оживление слова указывает- на новый органический период культуры...»(6, 133).