Роман М. А. Шолохова "Поднятая целина" в контексте русской литературы XIX- первой четверти XX веков : Тема казачества

• Автор: Никольская, Наталья Николаевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Липецк
• Количество страниц: 195 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Казаки и Россия, народ и власть в донской прозе конца XIX - первой четверти XX веков и романе М.А. Шолохова «Поднятая
целина»

1Л. Конфликт «тихого Дона» и самодержавия в творчестве Ф.Д.

Крюкова, С.Я. Арефина, П.Н. Краснова, И.А. Родионова

1.2. Проблема народа и власти в романе М.А. Шолохова «Поднятая

целина»
Выводы
ГЛАВА 2. «Казацкий молодецкий тип» в русской литературе XIX -первой четверти XX веков и романе М.А. Шолохова «Поднятая
целина»
2.1. Пугачев и пугачевский бунт в пушкинской трактовке. Развитие
темы казачества в последующей литературе
2.2 Казачий характер в романе М.А. Шолохова «Поднятая целина» и
особенности его изображения в русской литературе
Выводы
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Творчество М.А. Шолохова вот уже более семидесяти лет отмечено пристальным вниманием литературной критики и не только российской, но и мировой общественности. Неисчерпаемость истинного художника слова побуждает каждое новое поколение исследователей вновь осмысливать роль и место писателя в общественном сознании XX века, постигая всю глубину его эстетических и духовных прозрений.
В эпоху активного строительства социализма, государственного атеизма и партийности, поисков нового героя времени официальной критикой было утверждено социологическое истолкование романа "Поднятая целина", который считался "художественным учебником по деревне", "практическим руководством по колхозному строительству в соответствии с директивами партии и Сталина." В нём видели воплощение таких основных требований социалистического реализма, как: "всеобъемлющее изображение жизни, идеологическая насыщенность, простота и ясность изложения, прямота и сжатость выражения мысли" [143, С. 482].
Большинство критиков центральный конфликт произведения определяло как столкновение враждебных лагерей, двух классовых сил. Приведем некоторые высказывания исследователей. Так, В. Юровская в статье "О романе "Поднятая целина"" пишет: "В романе мы видим "изображение антагонистических полюсов: с одной стороны, мелкособственническая природа крестьянина, силы капитализма, с другой, силы социализма" [261, С. 21]. Причём к капитализму автор причисляет и перегибы Нагульнова, и жалость Размётнова, то есть раздвоенность трудящихся приравнивается к непримиримому классовому противоречию. В. Гречишников в заметке "Земля в цвету" отмечает: "Центр романа - изображение борьбы враждебных друг другу классовых сил казачьей деревни", а их борьба сюжетная ось" [56, С. 33]. М.Сойфер в работе "Язык персонажей "Поднятой целины" М. Шолохова"

подчеркивает: "В центре романа - борьба двух противоположных друг другу классовых сил в деревне. Персонажи расположены по двум остро противоположным линиям" [219, С. 121]. В. Гура в монографии "Жизнь и творчество М.А. Шолохова" пишет: "С одной стороны - народ, возглавляемый партией... с другой - ничтожная горстка заговорщиков во главе с бывшим есаулом Половцевым" [58, С. 151].
Но вопреки официально утверждаемой версии, социально-историческая концепция, представленная в романе, воспринималась неоднозначно. Расхождение М. Шолохова с утилитарно-прагматической позицией большинства писателей в отношении к крестьянскому укладу вызвало их возмущение, имеющее явно идеологический смысл.
Органика народной жизни, её универсальность, естественно-природная основа "Тихого Дона" и "Поднятой целины" получили уничижительную оценку давнего оппонента М. Шолохова - Ф. Гладкова, выраженную в одном из неопубликованных писем 1948 года: "У меня свой взгляд на этого писателя. Он отвратителен мне своим ёрническим отношением к женщине <...> он назойливо унижает её и паскудно любуется ею как самкой <...> Он пробуждает в читателе самые низменные чувства <...>. Давыдов - мёртвая фигура. Большевиков он и не знает, и не любит. Они способны только на анархию и на грабёж ("Поднятая целина"). Шолохов требует мужественной критики, суровой и беспощадной <...>. И я не знаю, что, собственно, в Шолохове - от социалистического реализма" [257, С. 40-41].
Ему вторят 3. Штейкман, отмечающий "откровенную физиологичность романа", особенно проявляющуюся в женских характерах, и эклектичность авторского мышления, в котором соединяются "физиология и колхоз", "социализм и запахи", "плоть и политика"[258, С.З], и Д. Кальм, считающий, что "многообразные типы кулаков значительно ярче, чем образ положительного героя - рабочего-двадцатипятитысячника" [94, С. 4].

веселое и нежаркое <...> день был ясный и свежий, молодая и яркая зелень весело блестела по степи от сильной утренней росы...» [41, С. 231-232]. Как очистительный ливень, пронесся Булавин по Шульгинской станице.
Таким образом, именно в допетровской истории казачества Ф. Крюков видел наиболее полное воплощение своих идеалов, когда казачество сохраняло свою самобытность и основы Православия, до конца борясь с западными соблазнами. Булавинское возмущение было подавлено, и для Ф. Крюкова это трагический поворот в судьбе казаков, ставших рабами русского самодержавия.
К XX веку казачество считалось элитарной частью русской армии на службе государству. К этому времени оно во многом утратило свою демократию, постоянно соотносясь с Донской властью и Российским правительством. «Круг» как высшая форма казачьей свободы почти потерял свое значение. Произошло отчуждение человека от первоначальных основ бытия. Война обнажила эти противоречия, а расказачивание 1919 года полностью уничтожило казачью демократию. И когда сущностные ценности казачества и российской истории разъединились, стал неизбежным и «неправильный у жизни ход», о чем повествует все творчество М. Шолохова.
Ближайшим сторонником Ф. Крюкова на Дону считался С. Арефин, также обратившийся к истории казачества в книге «Донское казачество прежде и теперь (Краткая история донских казаков)» (1907) и исповедующий демократический подход к проблеме. В своих очерках он пытается выяснить причины, которые породили тяжелое настоящее положение казачества. Задача С.Арефина - открыть казакам глаза на происходящее и подвести их к мысли, что «вся история донского войска говорит о том, что надеяться на правительство нечего... Не о казачьих интересах, как и не об интересах всего народа, заботится наше самодержавное правительство, а лишь о своем собственном благополучии, о благополучии кучки лиц - придворных, дворян и чиновников» [3, С. 61]. А между тем были и в истории казачества своих идиллические времена, когда «не было на Дону закабаленных и угнетенных -