Поэзия Игоря Чиннова: истоки, характер, эволюция трагического мироощущения

• Автор: Носова, Ольга Евгеньевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 149 с. : ил.

Поэзия Игоря Чиннова: истоки, характер, эволюция трагического
мироощущения.
Глава I. Общие для Русского зарубежья черты и индивидуальные особенности мироощущения И.Чиннова.
§1. Типологические сближения лирики И. Чиннова 50-х - 60-х годов с поэзией «парижской ноты».
§2. Эволюция трагического мироощущения И. Чиннова (на материале собраний стихов 50 - 90-х годов).
Глава II. Философско-эстетическая основа поэтической системы И. Чиннова.
§1. Чувство прекрасного - стимул постижения катаклизмов мира.
§2. Мотив бессмертия: открытие духовных ценностей бытия.
§3. Творчество как противостояние трагическим проявлениям жизни.
Глава III. Своеобразие поэтики И. Чиннова.
§1. Значение и художественная выразительность пространственно-временных соотношений в поэзии И. Чиннова.
§2. Функции иронии при воплощении диссонансов человеческого сознания.
§3. Гротеск - форма усиления трагического пафоса.
Заключение.
Библиография.
Приложение. Игорь Владимирович Чиннов. Биографические сведения.
Трагическое мироощущение было присуще подавляющему большинству русских поэтов-эмигрантов первой волны. Не избежал этой участи И.В. Чиннов. Для осмысления его художественного наследия в столь характерном для литературы Русского зарубежья русле, необходимо определить принятую в настоящей работе трактовку категории трагического.
Давно установлено, что следует различать философское истолкование трагического и трагическое как своеобразную жанровую структуру произведений искусства. Трагическое представляет собой одно из существенных проявлений действительности в их отражении человеческим сознанием. Трагедия - жанровое образование, присущее преимущественно драматургии (хотя не только ей), нацеленное на пластичное воплощение истоков, развития, исхода какой-то острой (часто на грани жизни-смерти) конфликтной ситуации. Трагическое в жизни конкретно и разносторонне, индивидуально и многозначно. Как мировоззренческая категория, находящая свое отражение в искусстве, трагическое приобретает широко обобщённый, чаще бытийный смысл, затрагивает всечеловеческие, вечные противоречия, выявляя их через единичное и особенное художественных образов. Именно в этом последнем значении мы и будем использовать понятие «трагического».
С точки зрения Ф.В. Шеллинга, устойчивое существование трагического неизбежно, т. к. оно обусловлено не только внешними, часто случайными обстоятельствами, но «внутренней природой самого гибнущего явления, его неразрешимого саморазвития в процессе его реализации» [207,
С. 136]. И поскольку жизнь есть постоянное вытеснение одних её потоков другими, противоборство нарождающегося с отживающим, постольку трагическое постоянно сопутствует её бурному течению. Именно в силу такой устойчивости этой общебытийной закономерности, её трактовка была неоднородной.
Платон не принял трагическое как одно из ведущих начал, потому что считал, что страдание не позволяет людям быть мудрыми и разумными, является преградой к достижению вечного добра и затемняет путь к истине. Следовательно, является преградой на пути к построению идеального государства. В отличие от своего учителя, Аристотель высоко ценил не только эстетическое наслаждение, вызванное яркими образами носителей трагического мироощущения, но их нравственное, воспитательное значение, так как мучительные переживания на грани жизни и смерти ведут к состраданию, к очищению души и мира (катарсису). Однако философ по существу исключал из процесса такого восхождения волю людей. Источником трагедии он видел рок, судьбу, предначертанную богами каждой личности, а отдельного человека (равного множеству себе подобных) воспринимал в качестве пассивного объекта, претерпевающего удары, ниспосланные ему свыше. И хотя каждый житель земли, по Аристотелю, каким-либо поступком оказывал влияние на свою судьбу, тем не менее, он действовал исключительно в русле своего конкретного существования. Отсюда Аристотель делал вывод, что «трагедия есть подражание не людям, но действию и жизни, счастью и злосчастью», а задачей трагического жанра считал «изобразить какое-то действие, а не качество» [128, С. 652].
Формирование искусства, проникнутого трагедийным пафосом, деятели эпохи романтизма справедливо связывают с кризисом античного общества, с так называемым концом «золотого века», воспевшего единство бестрепетных героев и богов-олимпийцев. «Драма уже коренится в более или менее расколовшемся мире... - писал Ф.В.Щеллинг, - Итак, призвать в трагедии богов на помощь, чтобы завершить действие чисто внешним образом, ... значило разрушить всю суть трагедии» [207, С. 151].
Без значительного внимания к отдельному человеку, в религиозноканонических рамках рассматривалось трагическое в Средние века, как следствие мирового грехопадения, всеобщей вины за распятие Сына
При этом поэт сумел донести все мельчайшие оттенки переживаемого в их единстве, наблюдая их связь между собой. Потому почти каждое явление бытия рождало параллель с другими, часто воспринятая из смежной или даже весьма отдалённой области:
И сумерки - синяя астра,
Сияющий веер павлина. [12, Т. 1, С. 218]
Да, «красивее в стихах не бывает», - справедливо отметил Михаил Крепе. Несмотря на такое обилие красок, стихи Чиннова лишены какой бы то ни было надуманности, фальши. Чувство вкуса нигде не изменяет поэту, его лирика избавлена от вычурных попыток украшательства. Он не стремился отгородиться от действительности, скрыться в свой собственный, созданный воображением мир. Тем не менее, под взглядом художника в обыденном открывался иной, эстетически значимый смысл. Низшие «реалии» -вызывали ассоциации с объективно существующей красотой. Поэт словно «уравновешивал» убогую бытовую конкретику представлениями о величавых проявлениях природных стихий:
Рабочий пьёт пиво. Бутылка Цвета морской волны.
Я вижу ясно: плывут дельфины, дельфины, тритоны и нереиды. [12, Т. 1, С. 177]
Обращение Чиннова к богатой палитре красок, в их разнообразии, к сложной совокупности ароматов, звуков природы, отнюдь не ограничено развенчанием малых обывательских фактов, в приведённой выше цитате -поглощение рабочим пива. Этот частный, наглядный пример и ему подобные - лишь мелкие производные от глобальной концепции бытия, воплощённой поэтом в его творчестве. Её сущность вытекала из страстного стремления художника преодолеть мучительные диссонансы человеческой души и её