Идея преображения мира у русских символистов : Д. Мережковский, А. Белый, А. Блок

• Автор: Быстров, Вячеслав Николаевич
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 361 с.

Глава первая. Между утопией и трагедией. Идея обновления
мира у Д. Мережковского и А. Белого
Глава вторая. Идея преображения мира в сознании и творчестве А. Блока
I. Грани утопии (1898-1904)
II. Грани реальности и мятежи духа (1904-1909)
III. Грани трагедии (1910-1921)
Заключение
Проблема пересоздания действительности была одной из центральных в русской литературе конца XIX - начала XX века. Она приобрела универсальный характер, во многом обусловливая само существо художественного сознания эпохи, его склонность к переосмыслению мироустройства, размыванию устоявшихся понятий, представлений, к пророчествам, катастрофизму, духовному бунтарству.
Для всех русских символистов идея радикального обновления мира была чрезвычайно важной. Своеобразно реализуясь в их жизни и творчестве, она нашла многозначное преломление. Это - некий «фокус», к которому сходилось множество разнородных «лучей», линий (из сфер искусства, философии, историософии, социологии, политики, мистики, религии и т.д.). Процесс постижения эмпирической реальности и глубинной сущности жизни - это ступень в напряженном усилии обновить их. Идея преображения мира - одна из ключевых с точки зрения истолкования символизма как особого мировосприятия, а не как литературной школы с ее эстетическими канонами; она была «ядром» символистского миропонимания. С. Булгаков, подспудно учитывая, в частности, и эволюцию русского символизма, так определял незыблемую, идеальную сущность искусства: «Искусство не имеет дела с утилитарными оценками этого мира, ибо оно зачаровано красой иного, горнего мира и стремится сделать ее ощутимой. Оно показывает то, чего жаждет и о чем тоскует душа, являя тварь в свете Преображения. Его голос есть как бы зов из другого мира, весть издалека.<...> Всякое истинное произведение искусства есть в этом смысле некое чудо... <...> Искусство... остается залетным гостем в этом мире, который оно только тревожит вестью о мире ином».1 По мысли С. Булгакова, верховная задача искусства — «просветлять материю красотой, являя ее в свете Преображения...».2 Русские символисты стремились возвести эту природную сущность искусства в абсолютный, всеобъемлющий творческий закон (в том числе и на бытийно-бытовом уровне).
Под «идеей преображения» в данной работе понимается некое умозрительное представление (или, используя выражение А. Белого, некая «текучая представляемость»), нечто рациональное и в то же время внерационалыюе, доминирующее порой не только на уровне сознания, мышления, но и на уровне чувств, эмоций. «...Понятие не идея, - образно формулировал А. Белый в эссе «Окно в будущее» (1904). — Идея может соприкасаться с понятием, как касательная с окружностью, в одной только точке. Эта возможность мимолетного касания - источник вечных заблуждений, потому что идею смешивают с понятием. <...> Изумленно видишь там, где еще недавно понимал. Среди равномерно озаренной поверхности мышления образуется пролет, откуда начинает бить световой сноп».
' Булгаков С. Искусство и теургия // Русская мысль. 1916. Декабрь. Кн. XII. Отд. II. С. 2, 3.
2 Там же. С. 4.
1 Андрей Белый. Арабески. М., 1911. С. 139 (курсив - А. Белого).
Глава первая
МЕЖДУ УТОПИЕЙ И ТРАГЕДИЕЙ.
ИДЕЯ ОБНОВЛЕНИЯ МИРА У Д. МЕРЕЖКОВСКОГО И А. БЕЛОГО
В рамках рассматриваемой темы несомненный интерес, на мой взгляд, представляет сопоставление «старших» символистов и «младосимволистов». В чем-то они сходились, влияя друг на друга, в чем-то расходились, вступая в полемику (порой резкую). Причем разногласия между ними возникали нередко именно в вопросе о возможности, целях и средствах пересоздания человека, общества, миропорядка, мироздания в целом. Характерным примером притяжения и отталкивания в данном контексте можно считать Мережковского и А. Белого. У обоих мечта о кардинальной трансформации бытия постоянно жила в душе и сознании, преломляясь в их искусстве и во многом определяя мировоззрение, деяния и судьбы. Одержимость этой мечтой была одним из самых мощных стимулов их исканий на путях религиознофилософского познания, духовного самосовершенствования, «творческого преобразования действительности» (А. Белый).

Мережковский, принадлежа поначалу к плеяде так называемых «декадентов», связывал «декадентство» (помимо распро-