Четыре типа русской словесной культуры : Исторические трансформации

• Автор: Виролайнен, Мария Наумовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 450 с.

Глава I. Эпоха канона

1. Четыре уровня культурного космоса в эпоху канона

2. Канонические фольклорные представления о границе между мирами

3. «Повесть временных лет»: реконструкция летописного исторического сюжета через систему канонических представлений

4. Киево-Печерский патерик: летописный сюжет за рамками летописного текста

5. Былины, сказки и побывальщины о женитьбе Владимира: летописный сюжет в фольклоре

6. Принципы летописного сюжетосложения: сюжет и канон

7. Канонические представления о переходе границы между

мирами в житиях, повестях и сказаниях домосковской Руси

Глава II. «Затворенное царство» (На пути к парадигмальной культуре)

1. Разрушение канонических представлений о границе и идея единства в словесности XVI века
2. Столкновение канона и парадигмы в период Никоновских реформ
Глава III. Парадигмальная культура
1. Выдвижение парадигмы на вершину культурной иерархии в период петровских реформ
2. Петровский «парадиз» как пограничное пространство: конфликтность и динамизм парадигмальных структур
3. Принцип «ансамбля»: стабилизация парадигмы в Екатерининскую эпоху
4. Парадигма - посредница между словом и бытием на закате
парадигмальной культуры
Глава IV. «Золотой век» (На пути к эпохе слова)
1. Интериоризация парадигмы
2. «Культура дистанции»
I 3. Пересечение границы в поэтике Пушкина
4. Исторический сюжет Нового времени
(«Опыт драматических изучений»)
Глава V. Эпоха слова
1. Слово и непосредственное бытие в контексте двухуровневой культуры
2. Проблема границ в сюжетах и стиле Гоголя
3. Проблема единства в эстетике Гоголя
4. Мир, замкнутый в эстетической форме («Ревизор»)
I 5. Мир, замкнутый в слове («Мертвые души»)
6. «Летописание» Достоевского
7. Мифологизация истории в слове Достоевского
Глава VI. На пути к одноуровневой культуре
1. Финал эпохи слова
2. Новые первоэлементы культурного космоса.
Число как инобытие слова в творческих исканиях Хлебникова
3. Англоязычное творчество Набокова как инобытие русской словесности
I 4. Советское время: реставрация четырехуровневого и
двухуровневого типов культуры
5. Постмодернистское сознание как феномен одноуровневой культуры
Заключение
На протяжении десяти веков своего существования русская словесность служила историческому самоосмыслению нации: фиксировала факты,
выстраивала мифы, складывала сюжеты, увязывала концы и начала, соотносила прошлое с настоящим и будущим - иными словами, занималась интерпретацией исторического бытия. Всю совокупность сохранившихся текстов можно было бы рассмотреть как грандиозный миф русской истории или как вереницу мифов, сменяющих друг друга, но и преемс^вующих один другому. «Текст» русской словесности, взятый под этим углом зрения, в чем-то подобен библейскому: множество разных сюжетов складывается в единую монументальную картину, которая призвана передать сакральный смысл истории.
Рассмотрение русской словесности как единого текста, естественно, не исключает внимания к историческим трансформациям этого текста. Вполне очевидно, что природа слова и самый статус словесности менялись при переходе от одной эпохи к другой. Однако и переходы тоже могут быть описаны как некий единый сюжет, как некое структурное целое! Экспликации такого структурного единства и будет подчинена предлагаемая в исследовании типология культурных эпох.
В русской истории сменилось несколько эпох, отличных друг от друга не только ведущими идеями или ценностями, не только экономическими, государственными или идеологическими ориентирами - но именно ключевыми устрояющими принципами миропорядка. И хотя процесс этот происходил со свойственной истории прихотливостью, тем не менее, в нем усматривается удивительный по своей строгости структурный закон. Систему категорий, пригодных для его описания, можно было бы ввести как исходную аксиоматику исследования, но более предпочтительным кажется другой путь. Попробуем
благодати не только русскую землю как таковую, но и все основные ее пространственные координаты37.
В географическом описании, предшествующем рассказу об апостоле

Андрее, задана еще одна ось, проходящая по Волге и Двине. Она также имеет сакрально маркированные финальные точки: земли Сима и Хама38. Летописец мог бы обозначить финальные точки этой второй оси и по-другому, например, назвать их по имени живущих там народов - но он предпочитает взять имена сыновей Ноя. Заметим: описывая путь из Варяг в Греки, летопись не сообщает, что из Рима можно дойти до племени Хамова. Это нарушило бьг стройность и четкость общей картины, которая выглядит таким образом, что Варяги и Греки, земля Сима и земля Хама становятся четырьмя отчетливо выделенными точками, отмечающими семантические координаты Русской земли.
• I
В рамках такой географической классификации статус Варягов и Греков уравнен со статусом сыновей Ноя, хотя и имеет несколько иное значение. Между Симом, Хамом и Иафетом земля была разделена на три части. Ось, проведенная по Двине и Волге, фиксирует именно это членение. Другая ось тоже намечает трехчленное деление: земля варягов, земля греков и находящаяся между ними земля русских. Как уделы Сима и Хама отграничивают по первой оси удел Иафета, так по второй оси Варяги и Греки в
37 Полемизируя с А. А. Шахматовьм, Д. С. Лихачев высказал предположение, что географическое описание Руси не принадлежит к рассказу об апостоле Андрее (см.: Повесть временных лет. Ч. 2: Приложение / Статья и комментарий Д. С. Лихачева. М.; Л., 1950. С. 108; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. С. 170; близкую точку зрения см. также: Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси Х-ХИ вв. СПб., 1913. С. 162; о вставном характере сказания об апостоле Андрее см. также: Кузьмин А. Г. Сказание об апостоле Андрее и его место в начальной летописи // Летописи и хроники: Сб. статей 1973 г. С. 43; там же подчеркнута связь легенды об апостоле с рассказом о путях). Для нашего рассуждения этот спор актуален лишь в одном отношении: либо смысловое единство двух описаний сложилось сразу, либо позднейшая вставка, определенная на это именно место, послужила, как и многие другие вставки, своеобразным комментарием к географическому описанию. О подобной роли вставок речь пойдет ниже.
38 «...потече Волга на въстокъ, и вътечеть семьюдесятъ жерелъ в море Хвалисьское. Темже и из Руси можеть ити по Волзе в Болгары и въ Хваписы, и на въстокъ доити въ жребий Симовъ, а по Двине въ Варяги, изъ Варягъ до Рима, от Рима же и до племени Хамова» (Повесть временных лет. Ч. 1. С. 12).