Художественная феноменология Е.И. Замятина: нравственно-религиозный аспект

• Автор: Кудрявцева, Ольга Николаевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Тамбов
• Количество страниц: 164 с.

ГЛАВА I. МОТИВЫ ГРЕХА И ПОКАЯНИЯ В ПРОЗЕ

Е. И. ЗАМЯТИНА

ГЛАВА II. АКСИОЛОГИЯ И ЭТИКА ХРИСТИАНСКИХ И ЯЗЫЧЕСКИХ ТРАДИЦИЙ В ПРОЗЕ Е.И. ЗАМЯТИНА
1. СТОЛКНОВЕНИЕ ХРИСТИАНСКОГО И ЯЗЫЧЕСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ В ПОВЕСТИ «ПОЛУДЕННИЦА» И ЦИКЛЕ «НЕЧЕСТИВЫЕ РАССКАЗЫ»
2. АНИМАЛИСТИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ ПРОЗЫ Е.И. ЗАМЯТИНА В СВЕТЕ ТОТЕМИЧЕСКОГО КУЛЬТА ЯЗЫЧНИКОВ И

ХРИСТИАНСКОЙ СИМВОЛИКИ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

В последние годы в отечественном литературоведении наблюдается тенденция исследования творчества писателей в религиозном аспекте. Православные мотивы изучаются в творчестве практически всех русских писателей. Многолетнее табу на данную проблематику породило не только поток работ, но и нередкое искажение подлинности материала. Религиозный аспект художественного творчества - чрезвычайно трудная проблема, требующая от исследователя глубоких теософских знаний, знакомства с богословскими трудами, умелого и уместного их использования.
И литература, и религия отражают определенный взгляд на окружающую действительность. Религия делает это на основе всеобщей истины и вытекающего из нее мировоззрения. Литература же передает субъективный взгляд того или иного писателя на мир и лишь интерпретирует материал и религиозную тематику. Таким образом, изучение религиозных мотивов в творчестве художника предполагает не просто констатацию факта использования им тех или иных элементов религиозной традиции, но и формулировку мировоззрения писателя на основе христианских, языческих или иных представлений о мире.
Православная вера так или иначе оказала влияние на мировоззрение и творчество почти всех русских писателей. Совершенно особенное ее воздействие испытали представители русской классики конца XIX — начала XX веков, когда полемика о роли религии и о влиянии ее на нравственное здоровье общества стала неотъемлемой частью философских, идеологических споров русской интеллигенции. В конце XIX века интеллигенция считала атеизм и материализм признаками просвещения. Но догматический атеизм представителей прогрессивного слоя российского общества и моральный кодекс его поведения находились в глубоком противоречии. Придерживаясь принципов материализма и отвергая христианские догматы, они «проповедовали священный долг служения народу, были готовы разделить народные страдания и снизойти до социального и экономического уровня жизни в крестьянской общине» [1].
Русская интеллигенция исповедовала христианство искаженное, «христианство без Христа», она хранила одни евангельские заповеди и не соблюдала другие. Однако православная церковь присутствовала во всех областях российской жизни. Хотя многие интеллигенты были скептиками, агностиками и даже атеистами, только в редких случаях они совершенно порывали с церковной жизнью. Православная вера, как никакое другое учение, выражало характер русского народа и его взгляды на окружающий мир.
Во второй половине XIX - начале XX веков интеллектуальная элита России обратила пристальный взор на мир русской религиозной традиции и оценила значение православного аскетизма для русской культуры. Как замечает историк русской церкви XX века Н.М. Зернов, «до этого пропасть была настолько глубока, что современники - величайший русский поэт Александр Пушкин и величайший русский святой XIX века препод. Серафим Саровский (1759 -1833) даже не слышали друг о друге» [2]. В 1900 году «Мир искусства» опубликовал исследование Д.С. Мережковского о Достоевском и Толстом, где он одним из первых рассмотрел религиозные аспекты творчества этих писателей, ранее не замечавшихся русской интеллигенцией. Эта работа вызвала горячие споры, «завершила длительный период антихристианских настроений, характерных для левого крыла интеллигенции, и явилась поворотным пунктом в эволюции русской культуры» [3]. Однако, как и в любой стране, в России были и скептики и верующие. Каждый писатель сам решал вопрос о степени своей религиозности. Но, проживая в стране, культура которой буквально пропитана религиозными традициями, где нравственные представления общества неразрывно связаны с христианскими заповедями, в творчестве просто невозможно обойти религиозные мотивы.
Творческое наследие Е.И. Замятина вызывает пристальный интерес исследователей русской литературы XX века. Оно не велико, однако, как тонко заметил А.М. Ремизов, «за 29 лет литературной работы осталось - под мышкой унесешь; но вес - свинчатка» [4].

реку, и все шире тощий разинал рот, без конца поглощая огонь, и была подпись: «алчба»... - Так, отче, алчу я. Огонь меня снедает, невозможного алчу, знамения молю - чтобы поверить, знамения требую...» (с. 449) (выделено нами - O.K.). Знамение - знак, видимое явление, данное Богом в подтверждение какого-либо его слова или завета, чудо, небесное явление. В церкви учение о знамении Господнем является важным составляющим доказательства существования Бога, укрепления веры человека в него.
Требуя знамения, Селиверст совершает наитягчайший грех - неверие, искушение Господа, грех против самой веры. Искренне верующему христианину не нужно доказательств существования Бога: «Ты поверил, потому что увидел... Блаженны не видевшие и уверовавшие» (Ин. 20:29). Тяжким грехом считается требование чуда от Богочеловека, требование, сделанное на основании и из начал плотского «мудрования». Богочеловек, услышав это дерзкое, богохульное требование отвечает в Евангелии, «вздохнув, сказал: для чего род сей требует знамения? Истинно говорю вам, не дастся роду сему знамение. И оставив их, опять вошел в лодку и отправился на ту сторону» (Мк. 8:12-13).
Итак, христианин в знамениях не нуждается, потому что научился веровать благодати Божией и без знамений. «Неверующий нуждается в доказательствах, но верующий, нисколько не нуждаюсь ни в доказательстве, ни знамении. Прежние не верили, доколе не получали знамения. Знамения давались им, как доказательство веры, которую они принимали. И так давались знамения не верующим, но неверующим, чтоб они соделывались верующими; так говорит и Павел: "знамения суть не верующим, но неверным" (1 Кор. 14,22). Если б знамения были необходимо нужны, они пребыли бы. Пребыло слово, водворению которого содействовали знамения. Оно распространилось, воцарилось, объяло вселенную» [48]. Слово Божие содержит в себе самом свидетельство о себе. Оно, подобно знамениям, действует в самом человеке и этим действием свидетельствует о себе. Оно есть высшее знамение. Оно знамение - духовное, которое, будучи даровано человеку, удовлетворяет всем потребностям его спасения, делает вещественные знамения ненужными.