Поэтика романа В. Маканина "Андеграунд, или Герой нашего времени" : Проблема героя

• Автор: Шилина, Ксения Олеговна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Тюмень
• Количество страниц: 168 с.

Оглавление:

Глава 1. Г ерой в романе В. Маканина «Агдеграунд...»

§ 1. На пути к роману: «серединный» герой

§2. Г ерой романа как герой времени

§3. Автор и герой

Глава 2. Роман В. Маканина как явление андеграундной культуры

§1. Парадигма культурного андеграунда

§2. Андеграунд как герой романа В. Маканина

§3. Маргинальное пространство в романе Маканина

Глава 3. Интертекстуальная поэтика в романе В. Маканина «Андеграуд...»

§ 1. Интертекст как научная проблема

§2. «Мир как текст» в романе «Андеграунд, или Герой нашего времени».

§3. Интертекстуальность заглавия романа В. Маканина
§4. Интертекст как средство создания системы двойников в романе (Н.В.
Гоголь, Ф.М. Достоевский, Венедикт Ерофеев)
Заключение
ЛИТЕРАТУРА
Творчество Владимира Семеновича Маканина значимо для отечественного литературного процесса, о чем свидетельствует постоянное упоминание этого автора и его произведений в работах, посвящённых литературному процессу в России (Т. Касаткина, А. Варламов, М. Липовецкий, А. Генис и др.)'- Можно сказать, что Владимир Маканин стал классиком русской литературы, так и не став писателем широко известным, даже в этой ситуации проявив себя как писатель нестандартный и парадоксальный.
Автор работает в литературе уже более 30 лет. На протяжении этого периода его творческая манера изменялась. За это время он создал несколько романов, большое количество повестей и рассказов. Не раз его произведения публиковались на страницах различных периодических изданий, выходили в сборниках или отдельными изданиями. За это время Маканин занял особое место в литературе. Ему всегда был интересен литературный эксперимент. Во многом изменения в его творчестве шли параллельно с изменениями в литературе в целом. Поэтому интерес критики к прозе Маканина не ослабевал на протяжении всего периода его работы. Наиболее острые дискуссии по поводу его произведений возникали при обсуждении проблемы характера и типологии героя, а также авторской позиции в текстах В. Маканина. Несмотря на внешнюю ясность и даже схематичность многих его произведений, они понимались критиками совершенно по-разному. Поэтому
1 Касаткина Т. В поисках утраченной реальности / Т. Касаткина // Новый мир. - 1997. №3. - С. 200-212; Генис А. Обживая хаос. Русская литература в конце XX в. / А. Генис // Континент. - 1997. -№4. - С. 277-295; Липовецкий М. Растратные стратегии, или Метаморфозы «чернухи» / М. Липовецкий // Новый мир. - 1999. - №11. - С. 193-210; Варламов А. Убийство. Заметки о современной прозе / А. Варламов // Дружба народов. - 2000. - № 11. - С. 186-192.
многие вопросы и проблемы, связанные с его творчеством, остаются нерешёнными. Существует достаточно большое количество работ обобщающего характера о прозе Маканина (Н. Иванова, И. Роднянская, Е. Невзглядова, М. Липовецкий)2. Но последние из них датируются 1997 годом, тогда как роман «Андеграунд, или Герой нашего времени» был впервые опубликован в 1998 году в журнале «Знамя». При этом различные критики дают диаметрально противоположные оценки маканинскому творчеству. То есть в работах обобщающего плана нет единства, поэтому многие проблемы в творчестве Маканина не теряют значимости.
Роман необычен сразу с нескольких точек зрения: выбор главного героя, отношения автора и героя, пристальный интерес к андеграундной культуре, предельная интертекстуальность. Появление новых тенденций в прозе Маканина было впервые отмечено критикой ещё в начале 1990-х годов. С этого момента и до времени создания нового романа творческая манера автора претерпела изменения. Творческие искания Маканина-художника во многом совпадают с поисками в литературе в целом. Маканин, которого на раннем этапе творчества критика безоговорочно относила к реалистам, был причислен в 1990-е годы и к постмодернистам (Т. Касаткина)3, и к неоромантистам (А. Архангельский)4, и к постреалистам (Н. Лейдерман, М. Липовецкий)5. Но, так или иначе, вопрос о принадлежности прозы Маканина к тому или иному направлению в литературе не решён однозначно.
Конец XX века ознаменован кризисом культуры, сломом культурной парадигмы, выразившимся, в частности, в разрушении литературоцентризма.

Невзглядова Е. Быстрое течение // Аврора. 1980. №3. С. 117-123; Иванова Н. Очень предварительные итоги. О Владимире Маканине // Литературная учёба. 1981. №1. С. 118-125; Роднянская И. Сюжеты тревоги // Новый мир. 1997. №4. С. 200-212; Липовецкий М. Парадокс о горе и туннеле // Литературная газета. 1992. №24. С. 24.
3 Касаткина Т. В поисках утраченной реальности // Новый мир. 1997. №3. С. 200-212.
4 Архангельский А. Где сходились концы с концами // Дружба народов. 1998. №7. С. 180-186.
5 Лейдерман H., Липовецкий М. Современная русская литература. М., 2001. Кн. 3. В конце века 1986-1990.
автор и герой при описании андеграунда подчёркнуто точны и серьёзны. Маканин в рассказе об андеграунде оставляет за повествователем максимальную свободу. Именно Петровичу позволено говорить об этом, автор же самоустраняется.
Между представителями андеграунда существуют различные «вербальные измерения», которые среди обычных, средних людей уже давно рухнули. В повествовании присутствуют мотивы слова и молчания, которые напрямую связаны с повествовательной структурой. Героев достаточно легко можно разделить на владеющих словом (представители «агэ») и потерявших его (общажники).
Все, владеющие словом, произносят эти слова: участвуют в диалогах, произносят монологи. Так, например, о Михаиле герой говорит, что «у него был особый монологический дар, выпестованный подпольем, нашей литературной невостребованностью» (471). Так или иначе, мы слышим в романе речь Михаила, Вик Викыча, даже Венедикта Петровича. Для самого героя весь роман является непрерывным монологом. «Общажники» же говорят отдельными, малозначащими фразами. А любой их более или менее длинный рассказ пересказывается героем, а не воспроизводится в авторском исполнении: «Однажды (рассказ Гурьева) случилось по дороге с работы» (29). Это не просто разделение на владеющих даром говорения и не владеющих этим даром. Здесь можно говорить об авторском деление на героев, сохранивших Слово и от Слова отказавшихся. «Что нам даётся (и что теряется), если мы отказались и если мысль наша уже не замерцает, не сверкнёт в счастливо гнущейся строке, а переживание наше - молча и для себя?» (310).
Таким образом, в области организации повествовательной структуры автор использует следующие приёмы:
• Создание эффекта своеобразного авторства героя и связанное с этим недоверие к слову героя.