Поэма Н.В. Гоголя "Мертвые души" в немецкой рецепции

• Автор: Никанорова, Юлия Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Томск
• Количество страниц: 223 с.

Глава первая. «Мертвые души» в оценке немецкой критики и литературоведения XIX - XX вв

Раздел I. К предыстории вопроса о восприятии «Мертвых душ»: Гоголь

в Германии 1836 - 1853 гг

Раздел II. Первые опыты немецкой рецепции «Мертвых душ» в XIX

веке

Раздел III. Судьба поэмы в первой половине XX века: от сатиры к

психоаналитическим и религиозно-мистическим толкованиям

Раздел IV. Эволюция восприятия «Мертвых душ» в Германии во второй

половине XX века

§ 1. Поэма как предмет идеологических разногласий в Германии 1950

1960-х гг
§ 2. «Мертвые души» в первых немецких монографиях о гоголевском
творчестве в 1950 - 1960-х гг
§ 3. Поэма Гоголя через призму новых и новейших направлений и
методов немецкого гоголеведения 1970 - 1990-х гг
Глава вторая. Переводческая рецепция поэмы «Мертвые души» в
Германии
Раздел I. Первый немецкий перевод «Мертвых душ» Ф. Лебенштейна

Раздел II. История переводов поэмы в Германии в XX веке
Раздел III. Особенности стиля и языка «Мертвых душ» в интерпретации
немецких переводчиков
§ 1. Заглавие как «аббревиатура смысла» произведения
§ 2. Жанровое своеобразие оригинала в немецких переводах
§ 3. Имена собственные как отображение авторской модальности
§ 4. Культурно-исторические реалии в тексте поэмы и специфика ее
словарного запаса
§ 5. Проблема гоголевской поэтики: К вопросу интерпретации
авторского замысла (сад Плюшкина как иероглиф всей поэмы)
§ 6. Своеобразие «лирических» отступлений (на примере XI главы)
Заключение
Список литературы

Актуальность темы исследования. Когда-то высказанное самоопределение: «Я сам в себе дна не вижу» во многом отражает неоспоримость того факта, что Гоголь относится к тому редкому числу писателей, чье гениальное художественное наследие проявляет исключительный универсализм, позволяющий говорить о гармоничном включении его творчества в разнообразные культурные, эстетико-философские и литературные контексты, определяя тем самым как наиболее перспективную линию гоголеведения изучение связей великого художника с различными традициями русской и западноевропейской культуры. Эти вопросы в том или ином ракурсе рассматривались еще в работах А.Н. Веселовского, М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, Ю.М. Лотмана, и возникают в исследованиях современных гоголеведов Ю.В. Манна, Ю.Я. Барабаша, М. Вайскопфа,
С. А. Гончарова, В.Ш. Кривоноса, Е.А. Смирновой, Ф.З Кануновой, A.C. Янушкевича.
Проблема соотнесения творчества Гоголя с немецкой культурой изучалась многоаспектно: в контексте духовной традиции немецкого бидермайера, барокко и романтизма (Г.А. Гуковский, A.B. Михайлов, Н.В. Хомук), развития немецко-русских литературных связей (В.В. Гиппиус, М.П. Алексеев), попыток установления вероятного типологического сходства с произведениями немецких писателей (А.Б. Ботникова, A.B. Михайлов) и сопоставительнотипологического анализа «Мертвых душ» в ряду утопических романов воспитания и путешествия Гете «Годы учения» и «Годы странствования Вильгельма Мейстера» (A.A. Елистратова, Г.М. Фридлендер).
Устойчивая традиция обозрения немецкой «гоголианы» с выявлением характерных направлений ее разработок с последующим критическим осмыслением (В.В. Бибихин, P.A. Гальцева, И.Б. Роднянская, В.И. Кулешов, М.И. Шлаин, И.В. Карташова, O.A. Седакова), становится одним из наиболее

В 1920-х годах «Мертвые души» все чаще рассматриваются через призму книги Д. Мережковского, идеи которого пересказываются или же берутся за основу собственного исследования. Поэма как-то в одночасье приобретает в глазах немецкой публики мистико-символическое значение, как отражение мира мертвых, разрушенных сатанинской силой и нравственно опустошенных человеческих душ. Зло выступает в различных ипостасях, в нем даже видят прообраз большевизма. Однако чаще всего «<...> зло, которое для Гоголя есть принцип небытия, лжи, иллюзии и пустоты, не выступает в каких-то притягивающих, титанических образах, а воплощает как раз ничтожество повседневно-пошлого, филистерского»1., как писал эмигрировавший в Германию русский философ С.Л.Франк.
Помимо продолжающегося спора о соотношении реального и фантастического начала в гоголевском произведении, появляются попытки отождествить его с новыми направлениями в культуре. Так, Александр Элиасберг, обращая внимание на путешествие Чичикова летом в теплой шубе, подчеркивает, что «<...> это однозначно не оплошность автора; такая фантастическая невозможность относится без сомнения к художественному замыслу Гоголя, который в наши дни назвали бы, вероятно, экспрессионистским»2. Мнение Элиасберга, сделавшего интересные наблюдения о природе гоголевского смеха, безусловно, восходят к идеям русской религиозно-философской мысли, к статьям авторов «Весов», прежде всего В. Брюсова и А. Белого.
В последующие годы исследовательский интерес к «Мертвым душам» в Германии вновь ослабевает, что объяснялось, вероятно, большей частью внешними историко-политическими событиями, отразившимися на отношении к русской литературе в целом. Вплоть до конца 1940-х годов Гоголь практически исчезает из немецкой печати, и только в начале 1950-х, после
1 Frank S. Nikolai Gogol als religiöser Geist // Hochland. -1934/35. - H. 3. - S. 253.
2 Eliasberg A. Russische Literaturgeschichte in Einzelporträts. - München, 1922. - S.33.